Лабиринт

Она уже отводила руку для нового удара, когда в голове вспыхнули лиловые и белые звезды. Она повалилась лицом в землю, и тут же от боли на глаза навернулись слезы. Нанесший удар француз вздернул ее на ноги за волосы. Она почувствовала у горла холодную сталь.

— Putain, [59]— прошипел раненый, наотмашь ударив ее по лицу окровавленной рукой.

— Laisse-tomber! [60]Брось! — приказал второй.

Ничего не оставалось, как разжать державшие рукоять пальцы. Француз ногой отбросил меч в сторону, вытащил из-за пояса грубый полотняный клобук и с силой натянул ей на лицо. Элэйс вырывалась, но пыльная ткань мешала дышать. Ее сразу стал душить кашель. Все-таки она продолжала драться, пока удар кулаком в живот не отбросил ее, скрюченную вдвое, на тропу.

Сил на сопротивление уже не осталось, и мужчины без труда заломили ей руки за спину и связали запястья.

— Reste-la. [61]

Они отошли, оставив ее на земле. Элэйс слышала, как они рылись в ее припасах, срывая кожаные завязки и разбрасывая вещи по земле. И все время переговаривались, а может быть, перебранивались. Она с трудом понимала их грубую речь.

«Почему не убили сразу?»

В голове непрошено зашевелился очень неприятный ответ.

«Решили сперва позабавиться».

Элэйс отчаянно забилась, пытаясь ослабить узлы и сознавая при этом, что, даже высвободив руки, не сумеет далеко уйти. Эти легко ее выследят. Теперь они хохотали. Пили вино. Никуда не спешили.

Элэйс не сразу поняла, откуда доносится рокот. Спустя минуту сообразила. Кони. Железные подковы стучат по дороге. Она приникла ухом к земле. Пять, может, шесть лошадей направляются к роще.

Вдали снова заворчал гром. Гроза приближалась. Теперь Элэйс знала, что делать. Еще можно спастись, если отбежать достаточно далеко. Двигаясь медленно, чтобы не нашуметь, она отползла к краю тропинки. Поднялась на колени, повертела головой и умудрилась сдвинуть с лица мешок. Смотрят? Никто не крикнул. Еще постаравшись, она совсем стряхнула с головы клобук, жадно глотнула чистый воздух и задумалась.

Сейчас французам ее не видно, хотя, стоит им обернуться и заметить ее бегство, они мгновенно ее отыщут. Элис снова прижалась ухом к земле. Всадники ехали от Курсана. Охотники или дозорные?

Раскат грома сотряс лес. Птицы с криками сорвались с ветвей и снова, хлопая крыльями, вернулись в свои гнезда. Пронзительно заржала Тату. Если бы только шум грозы не дал им услышать всадников, пока те не подъедут совсем близко… Элис забилась в кусты, поползла, извиваясь под колючими ветками, стараясь не шуршать листвой.

— Эй!

Элэйс замерла. Заметили!.. Она подавила крик, когда двое мужчин пробежали мимо нее к тому месту, где оставили пленницу. При новом ударе грома оба вскинули к небу испуганные лица. «Они не привыкли к ярости наших южных гроз». Даже отсюда было видно, как они боятся. Воспользовавшись их замешательством, Элэйс проползла еще немного, вскочила и бросилась бегом.

Не успела. Тот, что со шрамом, перехватил ее и сбил ударом в висок. «H'er'etique», — прошипел он, вместе с ней повалившись наземь. Элэйс пыталась вывернуться из-под него, но мужчина был слишком тяжел, а ее юбка запуталась в шипастых ветках кустов. Она успела почуять запах крови на его проколотом плече, и тут же он вмял ее лицом в сучья и сухую листву.

— Я сказал лежать смирно, putain!

Тяжело дыша, он расстегнул свой пояс, отбросил его в сторону.

«Только бы они не услышали всадников». Она снова попыталась стряхнуть его тяжелое тело. Не удалось. Тогда Элэйс громко замычала: все, что угодно, лишь бы заглушить стук копыт.

Новый удар рассек ей губу. Она ощутила во рту вкус крови.

— Putain!

И в тот же миг другой голос:

—  Ara! Ara!

Пора.

Элэйс услышала звон тетивы и свист первой стрелы, разорвавшей воздух, а потом целый дождь стрел обрушился из теней леса, сбивая кору на деревьях.

—  Avanca! Ara, Avanca! [62]

Француз еще успел вскочить, и стрела ударила его прямо в грудь, развернув на месте. Он словно завис в воздухе на мгновение, потом покачнулся, взгляд застыл, как глаза статуи. Одна-единственная капля крови выступила в углу губ и скатилась на подбородок. Колени у него подогнулись, на миг он замер, словно в молитве, а потом очень медленно, как подрубленное дровосеком дерево, повалился вперед. Элиас едва успела, опомнившись, вывернуться из-под мертвого тела.

— Aval! [63]Вперед!

Всадники уже гнали второго француза. Тот метнулся за деревья, но стрелы догнали его. Одна ударила в плечо, заставив споткнуться. Вторая воткнулась сзади в бедро. Третья перебила позвоночник между лопатками. Тело упало, один раз дрогнуло и осталось лежать.

Тот же голос произнес:

— Хватит стрелять.

Только теперь стрелки показались на глаза.

— Не стрелять!

Элэйс встала им навстречу. «Друзья или их тоже надо бояться?» У предводителя под дорогим плащом виднелся ярко-синий охотничий кафтан. Тяжелые сапоги, пояс, колчан были сшиты из светлой кожи местными мастерами. Он производил впечатление довольно состоятельного и влиятельного человека, но главное — человека Миди.