Лабиринт Ариадны

Глава двадцать вторая. Парод

Дионис

Ее нет. В комнате остался лишь ее аромат — ни на что не похожий. Не цветочный, не сладкий, не пряный. Не с чем сравнить — и потому негде найти.

Лишь аромат — Ариадны нет.

Мятежной, дерзкой, страстной, увлеченной девушки, у которой так горят глаза, что невозможно оторвать взгляд. Она даже не замечает, что где бы она ни появлялась — все головы поворачиваются в ее сторону. Она притягивает, она пленяет, она заставляет ревновать и завидовать. И даже желать уничтожить конкурентов — или ее саму. Некоторым кажется, что это ее вина — но это лишь их собственная темная сторона жаждет обладать редким сокровищем.

Не утруждаясь обернуть бедра полотенцем, снимаю трубку телефона и нажимаю кнопку вызова лобби.

— Нет, мы не можем сказать вам по имени, в каком номере остановился гость, это политика компании, — щебечет нежный голосок на безупречном английском, хотя я вообще-то задавал вопрос по-корейски.

Уже по одному этому можно догадаться, что дальнейшие переговоры бесполезны — хоть намекай, что стоит посмотреть, из какого номера звонок, хоть проговаривай по буквам свою фамилию, хоть призывай управляющего. Если корейцы уперлись в свои правила, планы и инструкции — сдвинуть их сложнее, чем ослика на горной тропе.

Но я все равно делаю несколько попыток достучаться до разума хостесс, теряя драгоценное время. Оно утекает ручейками сквозь пальцы и впитывается в серый пепел на равнинах Аида.

Забываю о вежливости, бросая трубку без прощания.

Натягиваю джинсы, игнорируя футболки и рубашки, и спускаюсь в лобби лично.

А вот в лицо они меня помнят и всей сменой выстраиваются в линеечку, низко кланяясь и начиная щебетать витиеватые приветствия.

И сразу никаких вопросов, зачем мне конфиденциальная информация. И сразу — получаю все сведения про Ариадну Фролову и ее коллег, начиная от номеров паспортов, заканчивая номерами комнат. Которые мне и нужны.

Но — увы. Когда я поднимаюсь на нужный этаж, дверь с заветными цифрами распахнута настежь, а внутри глухо гудит пылесос. В лобби мне с привычным азиатским наивным коварством «забыли» сказать, что гости уже выехали.

Я же не спрашивал!

Пока машина везет меня в аэропорт, стискиваю зубы, чувствуя азарт охоты, поднимающийся из глубины нутра. Я всегда знаю, когда нахожу уникальный самоцвет. Если бы я давал гранты только на те проекты, которые нравятся лично мне — у нас был бы беспрецедентный процент успеха. Но так неинтересно.

Зато мой отец не стеснялся выкупать необработанные камни прямо с рудников и продавать потом на аукционах дороже в неприличное количество раз. Собирал картины, которые становились на порядки дороже с каждым десятилетием. И даже в юности подружился с теми, кто к старости превратился в самых влиятельных людей страны.

Я разбирался только в играх, и мне не казалось, что это продолжение семейного дара. Просто сразу видно — интересно в это будет играть или нет. Еще на этапе, когда какой-нибудь сутулый парнишка со взглядом крота, впервые выбравшегося на поверхность из своих тоннелей, приносит первый корявый дизайн-документ. Не структурированный, без иллюстраций, без намеков на монетизацию. Но в нем уже спит искра, которая заставит играть сутками, забывая о еде и работе.

Теперь мне кажется — мой талант спал вплоть до момента, когда я увидел Ариадну.

Копился.

Конечно, я ее все равно найду. Не так уж велика Россия, не так уж многочисленна их игровая индустрия, чтобы не поймать одну дерзкую девчонку.

Просто не хочется долго ждать. И вообще отпускать ее от себя.

Я настолько уверен в быстром и счастливом финале, что позволяю себе войти в аэропорт вальяжной походкой, усмехаясь вежливому столбняку служащих, не привыкших к тому, что люди приезжают на рейс с голым торсом.

Даже успеваю увидеть хвост самолета, выруливающего на взлетную полосу.

Протягиваю руку к панорамному окну, прижимаю ладонь к ледяному от стылого дыхания кондиционеров стеклу, словно пытаясь геройской суперсилой остановить алюминиевую хищную птицу, уносящую мою Ариадну.

Конечно, я ее все равно догоню.

Но лишняя задержка почему-то наполняет душу сумеречным отчаянием.

Словно все не так уж просто.

Глава двадцать третья. Ариадна меняется

Передо мной лежало «Свидетельство о перемене имени» — нежно-кофейного цвета, с золотым тиснением.

И в нем было сказано, что я больше не Ариадна, названная в честь любимой дочери царя Миноса, построившего знаменитый критский Лабиринт.

Ираида Николаевна Войнова.

Совсем другой человек. Чужой. Незнакомый.

В загсе даже глазом не моргнули, вписывая новое имя в мои документы.

Видимо, достаточно было, что я выбрала нормальное адекватное имя, а не «Радужный Боевой Вертолет ЛР-312». Остальное никого не интересовало.

Ираида — имя не менее дурацкое, чем Ариадна. И звучит похоже. Поэтому я его и выбрала.

Честно говоря, в тот момент, когда меня попросили написать, какое же имя я хочу, я растерялась. За двадцать семь лет жизни в роли жертвы богатой фантазии своих родителей, я умудрилась так и не придумать, как хотела бы называться.