Лабиринт костей

Казалось, изображение Т. Кэхилла пристально смотрит на Дэна. Он легко представил его в лиловом спортивном костюме. Потом Дэн сосредоточенно посмотрел на последнее изображение — даму с арфой.

— А «Я» значит Янус. Как ты думаешь, ее звали Джейн?[17]

Эми кивнула.

— Похоже. Первая из рода Янусов. Смотри, у нее глаза…

— Как у Йоны Уизарда, — сказал Дэн.

Сходство было невероятным.

— Все четверо, — сказала Эми, — выглядят совершенно как…

— Братья и сестры, — закончил Дэн.

Дело было даже не в том, что у них были сходные черты лица. Вся суть заключалась в выражении этих лиц, в их позах. Раньше Дэн так часто дрался с Эми, что вдруг ясно увидел: эти четверо людей перед ними — родные братья и сестры, и они год за годом раздражали и донимали друг друга. В том, как они стоят, зная друг друга до мозга костей, таилось еще и усилие удержать себя от последнего броска.

— Должно быть, что-то произошло между ними, — сказала Эми. — Что-то…

Ее глаза расширились. Она подошла к середине фрески и смахнула паутину между К. и Т. Кэхиллами. Там, маленький, но отчетливо различимый на нарисованном горизонте, горел дом. И темная фигура бежала прочь — кто-то, завернувшийся в черное покрывало.

— Пожар. — Эми сжала в руке свое нефритовое ожерелье. — Как в особняке Грейс. Как тот, в котором погибли наши родители. Прошли века, но мы не изменились. Мы по-прежнему пытаемся уничтожить друг друга.

Дэн провел пальцами по фреске. Какой смысл в том, что они узнали, кто эти люди? Но он был уверен, что Эми права. Он просто знал это — в глубине души. Он смотрел на четырех кровных братьев и сестер — родоначальников рода Кэхилл. Он вглядывался в их лица так же пристально, как в лица своих родителей на фотографии, — и пытался понять, на кого же он больше похож.

— Что же там случилось? — спросила Нелли. — Что было в том доме?

Дэн обернулся и посмотрел на пьедестал.

— Не знаю, но я думаю, пришло время открыть эту вазу.

* * *

Дэн вызвался добровольцем. Эми и Нелли отошли назад, а он медленно поднял вазу и снял ее с пьедестала. Никаких отравленных стрел не вылетело. С потолка не посыпались острые пики. Не разверзлись ямы со змеями. Дэн был даже слегка разочарован.

Он уже был готов открыть крышку, как Эми сказала:

— Подожди!

Она указала на основание пьедестала. Дэн уже заметил, что там вырезан какой-то орнамент, но толком не рассмотрел, что именно.

— Это что… музыкальное произведение? — спросил он.

Эми кивнула.

Ноты, нотная строка и стихи были выгравированы на камне — замысловатая песня. Это воскресило в памяти Дэна скверные воспоминания об учительнице музыки, миссис Харш, которая прекратила давать ему уроки в прошлом году после того, как он намазал черные клавиши на пианино мгновенным клеем «Крейзи Глу».

— И что это значит? — спросил он.

— Я не знаю, — сказала Эми. — Франклин любил музыку…

— Может, это просто украшение, — нетерпеливо перебил Дэн. В вазе что-то перекатывалось, и у него руки чесались поскорее ее открыть. Он снова взялся за крышку.

— Дэн, нет! — сказала Эми.

Но он открыл ее. Ничего страшного не случилось. Дэн засунул руку внутрь и вытащил стеклянный цилиндр, заткнутый пробкой и завернутый в бумагу.

— Что это? — спросила Эми.

— Жидкость, — сказал Дэн. — Пузырек с чем-то.

Он развернул бумагу и бросил на пол.

— Эй! — крикнула Эми. — Это может быть важно!

— Да это просто обертка.

Но Эми подняла ее и расправила. Она быстро пробежала глазами написанное и сунула бумажку в карман. Дэну было наплевать. Он вглядывался в слова, выгравированные на стеклянном пузырьке. В нем была густая зеленая жидкость, похожая на тину, которой он кидался в друзей, играя. А на самом пузырьке было написано:

Тоэ вишьарпан ыт акк Бяте юлварпан я атк

Еньеум восе льзуйиспо Бясе роетокр вдапра

— Что это? — спросила Нелли.

— Язык какой-то? — спросила Эми.

— Нет-нет, — сказала Нелли. — Таких иностранных языков не бывает.

Дэн вдруг напрягся так, что в ушах зазвенело. Буквы стали сами меняться местами в его голове.

— Это одна из таких загадок на слова, — объявил он, — где буквы надо переставлять.

— Анаграмма? — сказала Эми. — С чего ты взял?

Дэн не сумел бы объяснить. Просто ему открывался смысл, как это было с цифрами, или с замками, или со статистикой бейсбольных карточек.

— Дай-ка мне кусочек бумаги и ручку.

Эми порылась в сумке. Единственная бумажка, которая у нее нашлась — картонная карточка кремового цвета, их первый ключ со словами о простаке Ричарде, — но Дэну было все равно. Он сунул Эми пузырек и схватил карточку. Перевернув ее, он принялся писать на обороте, распутывая анаграмму слово за словом:

Как ты направишь это

Так я направлю тебя

Используй свое уменье

Правда откроет себя

Нелли присвистнула.

— Вот это да! Удивил, ничего не скажешь!

— Это и есть второй ключ, — сказал Дэн. — Настоящий второй ключ. Главный. Иначе и быть не может.

Эми с сомнением нахмурилась.

— Ну, допустим. Но что значат слова «Как ты направишь это»?

И вдруг комнату залил яркий свет.