Лабиринт памяти (СИ)

Коротко стриженная, с тонкими чёрными волосами и длинной косой чёлкой, закрывавшей половину лица, она чем-то походила на мальчишку своей нездоровой худобой и мертвенно бледной кожей. Казалось, она была единственной девушкой в этой старой полуразвалившейся пивнушке, хотя, разумеется, это было не так. Просто все остальные девушки меркли по сравнению с её необычным для Италии внешним видом. Она сидела за столом в обществе четверых подозрительного вида мужланов в потертых мантиях и что-то громко говорила по-итальянски, активно жестикулируя. Я подошёл к стойке бара, гадая, местная она или нет, и заказал у старого бармена с грустными глазами двойную порцию огневиски. Сделав большой глоток, я продолжил наблюдать за ней. Пепельная, потёртая, но, несомненно, дорогая мантия, слишком бледная для итальянки кожа, которая словно светилась в полумраке заведения, дерзкая короткая стрижка, сильно подведённые черным большие глаза – во всём был некий вызов и ещё что-то…

От размышлений меня отвлёк грудной голос бармена, назвавший чьё-то имя – Элиса Каррера. Оглянувшись, я увидел, что он смотрит на меня и, очевидно, обращается ко мне. Когда я поинтересовался, о чём он, старик устало объяснил, что девушку, которую я так разглядываю, зовут Элиса Каррера, она приходит сюда каждую пятницу вот уже почти целый год, и всё время что-то с кем-то выясняет. Бармен также сказал, что характер у девчонки не сахар, так что лучше к ней даже не подходить, особенно, когда она разговаривает «с этими». Я посмотрел в их сторону и увидел, что они недовольно кривили рты, слушая яростную тираду в свой адрес со стороны брюнетки, и решил, что бармен прав. Сухо поблагодарив старика за предоставленную информацию, я снова повернулся в её сторону. Элиса Каррера. Я произнёс это имя, словно пробуя его на вкус, и в этот момент она умолкла и посмотрела на меня. Чуть прищурив глаза, она буравила меня взглядом, словно проверяла на прочность, на что я отвечал ей тем же. Эта немая игра закончилась тем, что через час мы уже сидели вместе за одним столом, а через два отдавались друг другу в номере дешёвого отеля. Тогда я ещё до конца не осознавал, к чему всё это приведёт, но словно чувствовал, что с этого момента моя жизнь круто изменится. И был тогда прав.

P. S. Это чертовски странно, но мне кажется, ты — единственный, кому я могу рассказать всю эту чушь о своей жизни. Пусть ты и всего лишь дневник.

Д. М.

========== Глава 2 ==========

Soundtrack – Nelly Furtado «All Good Things»

— Что, опять «срочный вызов»? – скучающим тоном поинтересовался Рон, лениво листая журнал «Квиддич сегодня».

В ответ ему из соседней комнаты послышался голос Гермионы:

— Да, нарушение статьи семьдесят пять точка один. Мерлин, где же эта чёртова книга?

Было воскресное утро, за окном стоял чудесный июльский денёк. Солнце, казалось, проникло в каждый укромный уголок дома, явно намереваясь не оставить местечка для темноты и мрака. Именно в такие дни дом Уизли наиболее точно передавал атмосферу, царившую в этой дружной семье. Небольшой, многоэтажный, с виду нелепый дом словно лучился уютом и тёплым светом. Каждая деталь, каждый предмет интерьера говорили сами за себя: это и повидавшая виды мебель, источающая лёгкий древесный аромат; и разноцветные ковры, связанные самой миссис Уизли; и слегка неровные глиняные горшки ручной работы, оберегающие разного вида волшебные растения; и чудесные часы, показывающие местонахождение каждого члена семьи в любой момент времени; и скрип половиц, моментально обнаруживающий чьи-либо шаги; а также весёлый гам голосов, который, казалось, не смолкал ни на секунду. Любой, кто хоть раз бывал в Норе, хотел прийти сюда ещё раз. И, как правило, приходил: двери для гостей всегда были открыты.

— Какой статьи? — переспросил Рон, но услышав вместо ответа возню в соседней комнате, добавил: — И вообще, что ты ищешь?

— Уже всё, нашла! – появилась девушка в дверях с толстой книгой в руке и с лёгким раздражением объяснила: – Статья семьдесят пять точка один – «Нарушение закона об ограничении употребления волшебства по отношению к магловским электроприборам в присутствии лиц, угрожающих конфиденциальности Волшебного Мира».

— Ты что, весь этот, как его, кодекс выучила? – не сводя глаз со здоровенной книги, ошеломлённо спросил рыжеволосый.

Гермиона посмотрела на него убийственным взглядом и сухо ответила:

— «Весь этот», Рон, называется Уголовный Кодекс Волшебного Мира.

— Да какая разница! – отмахнулся Уизли. — Нужен он мне больно.

Девушка укоризненно покачала головой, но развивать тему не стала. Вместо этого она вышла в прихожую, где столкнулась с Гарри, который, судя по виду, недавно проснулся.

— Доброе утро! – сквозь зевок сказал Поттер, но, окинув Гермиону взглядом, добавил: — Куда ты так рано собралась? Только девять часов утра!

— Срочный вызов из Министерства, — ответила девушка, надевая туфли. – Кто-то подбросил заколдованный фен в семью маглов.

— И что, они не могут без тебя справиться?! – округлил глаза парень. – Брось, Гермиона! Ты и так пашешь за троих, да ещё и без выходных!