Лабиринт. Трилогия

В полосе света, пересекавшей ствол шахты на уровне выбитой дверцы приемника, мелькнула чья-то тень. Баслов мгновенно вскинул ствол гравимет вверх, но выстрелить не успел. Кийск навалился на него сзади, прижал к полу и вырвал у него из рук оружие.

— Во второй раз хочешь нас угробить? — злобно прошипел он, оттолкнув капитана.

— Там, наверху, контролер, — растерянно махнул рукой Баслов.

— Над нами кабина подъемника. Если бы ты не попал в контролера, то наверняка угодил бы ей в днище, и все это добро рухнуло бы нам на головы.

Кийск поставил гравимет на предохранитель и швырнул его Баслову на колени.

— А если они нас дымовыми гранатами забросают? — ища себе оправдание, спросил Баслов.

— Непременно забросают, если будем и дальше здесь сидеть.

Кийск повесил гравимет на шею, зажал в кулаке фонарь и, встав на четвереньки, полез в путепровод. Пол внутри его был ровный и гладкий. По обеим сторонам, сантиметрах в пятнадцати от пола, тянулись два выступающих бруса, служащие, должно быть, направляющими при перемещении по путепроводу средств доставки.

— Эй, ты не в ту сторону пополз, — окликнул его Баслов. — Чтобы добраться до окраины, нам нужно двигаться в противоположном направлении.

— Мы направляемся к центру, — не оборачиваясь, ответил Кийск.

— Почему?

— Потому что я так решил.

— Нерешительных попрошу освободить дорогу. — Киванов отодвинул Баслова в сторону и, опустившись на четвереньки, полез в путепровод следом за Кийском.

— Живее, живее! — замахал рукой Баслов, поторапливая оставшихся.

Сам он забрался в путепровод последним, не забыв прикрыть за собой дверцу.

Метров через десять они миновали дверь, за которой находился точно такой же распределительный диск, с которого начался их путь, затем еще две. Еще через несколько метров они доползли до перекрестка: два рукава отходили под прямыми углами в стороны от основного ствола. Путепровод в точности повторял под землей расположение городских кварталов над ним.

Ползший впереди Кийск, не глядя по сторонам, продолжал ползти прямо.

— И как долго мы собираемся ползти? — подал у него из-за спины голос Киванов.

— Так долго, как сможем, — ответил Кийск.

— А если дравортаки надумают пустить навстречу нам какую-нибудь вагонетку?

— Ты лучше и не говори мне об этом.

Метр за метром они упорно ползли вперед. О том, насколько далеко удалось продвинуться, можно было судить только по боли в сбитых коленях. Крошечные фонарики в руках у Киванова и Кийска были бессильны рассеять окружающий их мрак. Тишину нарушали лишь тяжелые дыхания да, изредка, крепкое словцо, срывавшееся у кого-нибудь с языка. Ориентирами служили разветвления путепровода. Когда, по подсчетам Кийска, они оставили позади семь кварталов, он позволил сделать короткую остановку.

Люди растянулись на полу, давая отдых натруженным рукам, стертым коленям и затекшим спинам. В замкнутом пространстве путепровода было жарко и душно, и сейчас никто из них, мучимых жаждой, даже не вспоминал о еде.

— Вообще-то здесь даже можно жить, — попробовал пошутить Киванов. — Со временем мы адаптируемся к темноте…

Судя по гробовому молчанию, шутка его не имела успеха.

— Иво, — обратился к Кийску Борис. — Давай вылезем на пищевой распределитель и возьмем напиток дравортаков.

— Хорошо, — облизнув пересохшие губы, согласился Кийск. — Только пусть его сначала исследует Чжои.

— Эй, у кого там рядом дверца, держите фонарик. — Киванов передал фонарь находившемуся рядом с ним Вейзелю. — Сходите по воду.

Берг выбрался из путепровода на распределитель и вскоре вернулся с двумя большими пластиковыми стаканами. Чжои, изучив содержимое стаканов, сказал, что это просто витаминизированный напиток с вкусовыми добавками.

— Конечно, — сказал Вейзель. — Это же не Земля. Зачем дравортакам травить себя всякой дрянью, когда они и без того добровольно уродуют свою психику по идейным соображениям.

— Ну вот, — напившись, удовлетворенно причмокнул губами Киванов. — Теперь можно и закусить.

— После, — сказал Кийск. — Надо двигаться дальше. — Конечным пунктом нашего пути станет прачечная, где стирают грязные комбинезоны, — проворчал, снова вставая на четвереньки, Борис.

Они проползли еще два квартала, когда на очередном перекрестке Кийск неожиданно уперся головой в невидимую преграду.

— Что случилось? — спросил, налетев на него в темноте, Киванов.

— Путь вперед закрыт.

Кийск посветил сквозь прозрачную стенку фонариком — труба путепровода тянулась дальше. Он попытался сдвинуть пластиковую заслонку в сторону, но она прочно стояла на месте.

— Можно попробовать пробить проход гравиметом, — предложил Киванов.

— Не стоит поднимать шум раньше времени, — ответил Кийск. — Почему бы некоторым проходам не быть закрытыми?

Он развернулся и пополз по ответвлению путепровода, ведущему в левую сторону. Но на очередном перекрестке он снова налетел на глухую стенку. На этот раз был перекрыт выход из рукава, в котором они находились. Кийск даже не стал пробовать сдвинуть заслонку.

— Назад! — крикнул он. — Быстрее назад!

Теперь вереницу ползущих на четвереньках людей возглавлял Баслов.