Лабиринт. Трилогия

— Не хорохорься, Иво, — наставил на него указательный палец Киванов. — Торопиться нам некуда, а ты нам нужен как полноценный индивид, а не рассыпающаяся на ходу развалина. Изволь выполнять все, что скажет Чжои, — до полного выздоровления ты находишься в его подчинении.

— Есть, — усмехнувшись, отдал честь здоровой рукой Кийск.

Чжои снял с руки Кийска повязку и осмотрел рану.

Хирургический клей не позволял краям раны расходиться, но для того чтобы мышцы срослись, потребовалось бы не меньше недели. Радовало то, что прекратилось кровотечение и не было заметно никаких следов инфекционного воспаления.

Влажной тряпкой Чжои обмыл засохшую кровь вокруг раны. Затем он нашел в траве короткую веточку, заострил ее ножом и получившимся шипом стал водить вокруг раны на руке Кийска, время от времени несильно покалывая кожу. Через несколько минут Кийску стало казаться, что боль стихает, словно ползающая по коже деревянная палочка вытягивает ее из плоти и наматывает на себя. Погрузившись в это необыкновенно приятное ощущение, Кийск незаметно для себя уснул.

Проснулся снова он уже под вечер. Светило опустилось за холмы, и, хотя небо еще оставалось светлым, низина, в которой они находились, была погружена в тень. Чжои и Берг занимались сооружением шалаша. Вейзель помогал им, подтаскивая ветки. Киванов что-то готовил на костре.

— Что нового? — спросил Кийск.

— Ты не поверишь, Иво, — не поднимая головы, ответил Киванов, — но — абсолютно ничего. Если не считать того, что, похоже, снова собирается дождь. Удивительно спокойное место. Можно наконец расслабиться и отдохнуть.

— Об осторожности на забывайте.

— Все в порядке, господин Кийск, — обернулся к нему Берг. — Мы не отходим далеко от лагеря поодиночке. Да и ни к чему это: дичи вокруг полно, вода рядом.

— Знать бы еще, куда мы попали. — Кийск поднялся на ноги и подошел к костру. — И Голос куда-то запропастился. Он-то все знает.

Киванов протянул ему палочку с наколотым на нее куском зажаренного мяса.

— А какая разница, — сказал он. — Мы ведь здесь только до тех пор, пока Чжои не разберется с ключом и не откроет вход в Лабиринт.

— Как успехи, Чжои? — спросил Кийск у дравора.

— Вся проблема в том, что мне неизвестен принцип действия ключа, — сказал Чжои. — Насколько я смог разобраться, он реагирует не на четко сформулированные приказы, а на определенные сигналы мозга. Причем связь с ключом осуществляется по принципу диалоговой связи. Ключ сам задает вопросы. Первый, выраженный в словесной форме, звучит примерно так: «Желаете ли вы начать работу с ключом?» Получив утвердительный ответ, ключ задает следующий. И так до тех пор, пока суть команды не будет ему в точности ясна. Вопросы следуют один за другим в чрезвычайно быстром темпе, так что я даже не все из них успеваю понять. А в случае, если один из вопросов оказывается пропущенным, связь тут же прерывается, и все приходится начинать заново.

— Как в компьютерной игре, — сделал вывод Вейзель. — Недаром механики на Земле всех приучали к таким играм.

— Если так, то все, что нужно Чжои, — только практика, — сказал Борис. — А может быть, и мне попробовать поиграть в эту игру?

— Сиди, — махнул на него рукой Кийск. — Ты уже один раз поиграл.

— Когда? — удивленно вскинул брови Борис.

— На РХ-183, когда забрался в локус и, орудуя там, как последний дравортак, спровоцировал появление двойников. Я уже так запутался со временем, что не могу сообразить, сколько лет назад это произошло.

— Это был не я, — тут же нашел что ответить Киванов. — Это был не я, а мой прототип. Я бы на его месте никогда не повел себя столь беспечно и неосмотрительно.

— Выкрутился, — усмехнулся Кийск.

3. КРЫЛАТЫЕ ЛЮДИ

В течение трех дней ничто не нарушало безмятежный покой маленького лагеря. Пользуясь возможностью, люди давали отдых исстрадавшимся телам и душам, готовясь к новым схваткам. Почему-то ни у кого не было сомнений в том, что прорываться к локусу придется с боями, но вслух об этом предпочитали не говорить.

Не меньше времени, чем занятиям с ключом, Чжои уделял раненой руке Кийска. Рана на плече уже почти зажила и беспокоила Кийска только в тех случаях, когда он неосторожно задевал ее или переворачивался во сне на левый бок. На третий день Кийск окреп настолько, что смог сам, хотя и в сопровождении Берга, дойти до пруда.

Вдоволь накупавшись, Кийск и Берг вернулись в лагерь.