Лабиринт. Трилогия

Связав пленников и собрав их всех возле привязанного к дереву Берга, летуны опустились на землю. С крыльями, сложенными за спиной, они стали похожими на маленьких, уродливых человечков с короткими, кривыми ногами и непропорционально длинными руками. Передвигались по земле они так же уверенно, как и летали. Плотные кожистые плоскости крыльев начинались у них чуть ниже локтевых сгибов рук и тянулись к поясу. Всю поверхность тела летуна, включая крылья, покрывал короткий ворс рыжевато-коричневой щетины с отдельными черными и белыми пятнами. Из одежды на них были только узкие, собранные из гибких металлических пластин, пояса, на которых было подвешено их необычное, но, как смогли убедиться попавшие в плен люди, весьма эффективное оружие. Переговариваясь между собой, они издавали серии коротких отрывистых звуков, похожих на цоканье и прищелкивание языком.

Четверо летунов, стоя неподалеку, внимательно наблюдали за пленниками. Каждый из них держал в руке четырехлопастный бумеранг.

Несколько летунов поднялись в крону дерева и вскоре вернулись, неся две огромные сетки, наполненные собранными плодами.

Остальные ходили по лагерю, внимательно изучая мельчайшие следы, оставленные людьми. Все вещи пленников, включая гравиметы, были собраны и сложены возле шалаша.

— У кого есть комментарии по поводу последних событий? — спросил Киванов, как обычно чуть насмешливо, хотя самому ему было сейчас не до смеха.

— Глупо, — опустив голову, мрачно произнес Кийск. — Имея в руках оружие, попали в плен к примитивным дикарям.

— То, что они голые, вовсе не означает, что они дикари, — рассудительно заметил Вейзель. — Одежда мешала бы им летать.

— Откуда их столько? За три дня мы не заметили никаких признаков присутствия людей, пусть даже крылатых.

— Ну, если они передвигаются главным образом по воздуху, то, естественно, дороги им ни к чему.

— Интересно, они плотоядные? — Это был снова вопрос Киванова. — Мне они кажутся похожими на летучих вампиров из глупых мультиков.

— Чжои, ты ключ не потерял? — спросил Кийск.

— Нет, я успел сунуть его в карман, — ответил дравор.

— Послушайте, надо как-то объяснить этим крыланам, что мы им не враги и вовсе не собирались причинять им беспокойства, — сказал Киванов. — Должны же разумные существа найти между собой общий язык.

— Попробуй, — пожал плечами Кийск.

Его несколько успокаивало то, что их всех взяли в плен живыми, не причинив никому вреда, если не считать царапины на щеке Бориса, хотя могли бы просто убить. И еще — отобрав автоматическое оружие, летуны не удосужились обыскать пленников и забрать у них ножи. Либо они считали холодное оружие неопасным для себя, либо отбирать у пленников такого вида оружие считалось в их традициях неэтичным.

Киванов с сомнением посмотрел на лица стражников.

У летунов были большие, круглые глаза. Широкие заостренные уши плотно прилегали к продолговатому черепу, покрытому таким же коротким рыжеватым ворсом, как и все тело. Но особенно неприятный вид придавали их лицам плоские носы с вывернутыми в стороны ноздрями и по-звериному вытянутые вперед челюсти с тонкими губами, заполненные мелкими, но острыми коническими зубами.

— А почему я? — сказал Борис. — Самый способный к языкам у нас Чжои.

Все взгляды с надеждой устремились на дравора.

— Я не могу так быстро разобраться в совершенно незнакомом языке, — покачал головой Чжои. — Пока мне удается уловить только эмоциональную окраску их речи. Похоже, что они настроены по отношению к нам довольно решительно и агрессивно. Но, кроме ненависти, мы внушаем им еще и страх. Вне всяких сомнений, они считают нас врагами.

— А как-нибудь успокоить их ты не можешь? — спросил Кийск.

— Я попытаюсь, — сказал Чжои и, совершенно неожиданно для всех, начал читать на драворском языке старинную балладу о любви, произнося слова протяжно, нараспев.

— Что он делает? — повернувшись к Вейзелю, тихо спросил Киванов.

— Чжои просто гений, — так же тихо ответил ему Вейзель. — Слов летуны не понимают, значит, для того чтобы убедить их в нашем миролюбии, нужно постараться донести до них настроение спокойствия и любви. Для этого нет ничего лучше, чем поэзия. Смотри-ка, кажется, действует!

Почти все ходившие по лагерю летуны повернули головы к пленникам. Один из них, с белой отметиной на левом виске, вытащил из груды оружия гравимет и направился с ним к Чжои.

— По-моему, Чжои, ему твои стихи не понравились, — сдавленно произнес Борис.

У Чжои на этот счет, похоже, было иное мнение. Он спокойно и прямо смотрел на приближающегося к нему с оружием в руках белолобого летуна. Белолобый был не самым низкорослым из своих соплеменником, однако при этом макушкой он едва доставал невысокому Чжои до груди.

Подойдя к дравору почти вплотную, летун стал что-то быстро говорить, указывая рукой то на гравимет, то в небо, то куда-то за холмы. Ладонь у него была пятипалая, длинная и узкая. Два пальца на ней были противопоставлены трем остальным.

— Ну, это даже я могу понять, — сказал Киванов. — Он предлагает нам свободу в обмен на ящик таких же стреляющих железок.