Лабиринты

Снежная буря посреди комнаты. Завывает ветер. Метель швыряет белые хлопья, слепит глаза, попадает в рот. Она так и не сказала. Не смогла. Ведь ясно всегда знала - нельзя об этом говорить. Больно, невыносимо больно будет потом, когда он уйдет. Не так, как сейчас. Он просто должен уйти. Их совместный полет - не вечность. Она знала об этом, когда взяла ключи от его квартиры. А теперь... Как сказать, если его нет? Кому? Уже не важно, ничего не важно. Холодно. Он тоже холоден, как лед, снег, талая вода в полынье. Его нет. Давно нет. Она осталась одна. Без него...

- Вадим, вернись! - кричит она в пустоту. И лишь метель вторит ей, подпевает ветер. Снежные хлопья танцуют вокруг. Нет никого. Она осталась одна. Замерзает. Падает в снежную перину. - Вадим, я...

Немеющие губы, скованные морозом. Резные снежинки, украшают ее замершее скорбной маской лицо. Волосы кажутся седыми. Сердце отказывается биться, замирает, делает малые толчки. Кровь в венах стынет. Густеет. Жизнь по каплям утекает. С последним выдохом. С последним облачком пара, вырывающегося из приоткрытого рта. Метель устраивает дикую пляску, погребая ее тело, скрывая от того, кто может случайно оказаться здесь, где еще недавно он гладил ее плечи, а она так и не смогла признаться ему в любви.

***

Проснувшись, Ксения обнаружила смятое одеяло на полу. Сердце в груди трепыхалось подбитой птахой. Она не понимала до конца, что ей приснился сон. Озиралась по сторонам в надежде увидеть Вадима. Рядом не оказалось никого.

Андрей временно перешел в кабинет, дабы не мешать жене болеть с комфортом. Одиночество, послевкусие дурного сна погнали Ксению прочь из спальни. Все еще ощущая всем телом дрожь, женщина открыла дверь кабинета. В окно тонким серпом заглядывал месяц. Свет уличного фонаря падал пятном на пол. На диване спал Андрей, укрывшись стареньким пледом. Ксения провела дрожащей рукой по его волосам. Теплый. Живой. Здесь и сейчас. Слава Богу, хоть он никуда не ушел!

- Ксюша? - муж встрепенулся, моментально проснулся. Сбросил плед, поднялся. На нем были пижамные брюки. Торс обнажен. Не такой мощный, не такой развитый, но всё же, всё же... Привлекательный зрелый мужчина.

- Что случилось? - встревоженно спросил он. - Как ты, моя хорошая?

- Я... мне кошмар приснился, - пролепетала она.

- Да ты дрожишь! Пойдем, - приобняв жену за плечи, поправляя тонкие лямки ночной сорочки, Андрей повел ее назад, в спальню.

Подойдя к кровати, он остановился, помог Ксении улечься в постель. Она вцепилась в его руку.