Лабиринты мести

Фил потянул Вику на себя, но она сначала упёрлась руками ему в грудь, а затем резко оттолкнула и вскочила на ноги.

– Это была не я! – яростно выпалила она, нервно собирая по комнате разбросанные вещи. – Мы с тобой никогда не были на чердаке, ты говорил, что это опасно. Сколько их было Фил? – выкрикнула Вика, задыхаясь от своего ужасающего открытия и накатывающего чувства отчаяния.

Как она могла и почему позволила себе забыть о его измене? После их расставания Вике было так плохо, что она предпочла не анализировать эпизод с другой девушкой, с которой застала Фила в их последнее свидание. Её душа и без того была разорвана на части. Позже Вика убедила себя, что Фил связался с этой блондинкой, только чтобы спровоцировать ссору, и между ними ничего не было. Но теперь после его слов становилось совершенно очевидно – это очередной самообман. Она не была для Фила единственной, даже когда они были вместе, и принять эту правду Вика не могла, как ни старалась.

– Почему ты меня бросил? – заорала она, кидаясь на Фила. – Ты же клялся мне в любви! Ты обещал, что увезёшь меня с собой и мы всегда будем вместе! – вопила она, размахивая платьем и нанося удары по своему несостоявшемуся любовнику. – Ты сказал, что у вас с той блондинкой ничего не было, и мы должны расстаться, потому что твоя семья меня не принимает. Но это же ложь! Так? Ты просто похотливый кобель, который готов затащить в постель всё, что движется! Да как ты мог?! Ты же знал, как я живу, знал, что я нуждаюсь в помощи, знал, что я видела в тебе не только любимого человека, но и своё спасение. Ты меня не только обманул и предал, ты лишил меня всего! За что? Да ещё так жестоко! Ведь мы же любили друг друга…

Последние слова Вика произнесла так тихо, что едва слышала сама себя.

Она обречённо опустилась на колени, содрогаясь в рыданиях и прижимая к груди свой измятый сарафан.

– Ненормальной была, ненормальной и осталась. Истеричка… Только время зря потерял, – пробубнил Фил по-фински, растирая места ударов.

Он, не обращая внимания на слёзы Вики, подошёл к зеркалу, оценил телесные повреждения и лениво натянул на себя штаны.

– Да о какой любви ты говоришь? Нам было по сколько, семнадцать-восемнадцать лет? В этом возрасте секс и любовь не имеют между собой ничего общего. Ты впервые познала мужчину, я практиковался. Неужели ты действительно воспринимала всё это настолько серьёзно? Да я бы тогда сказал что угодно, лишь бы залезть тебе в трусы. Вот правда, знал бы, что ты такая дура, уступил бы тебя своему братцу, он по тебе как раз тогда сох…

– Иди к чёрту! – снова закричала Вика.

Она уже немного справилась с собой и даже нашла в себе силы подняться. Ей не хватало воздуха, а каждое слово Фила было равносильно удару, но показать ему своё полное моральное поражение она не могла себе позволить. Достаточно было того, что он видел её слёзы и боль, которые она держала в себе долгие годы. И за это Вика ненавидела Фила её больше.

– Ты об этом пожалеешь! – прошипела она, с гневом глядя на Фила. – Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал! Даже если ты не испытывал ко мне чувств, ты не имел права так меня обманывать, особенно зная моё положение. А уж натравливать на меня свою семейку – это верх подлости! Интересно, Ханна знает, какой ты на самом деле гад, да ещё и похотливый?

– Не впутывай сюда Ханну, – рявкнул в ответ Фил. – Сама-то зачем от своего жениха ко мне сбежала, в шахматы играть? Думаешь, почему я тебя пригласил? Потому что из всех моих знакомых приехала бы только ты. Ты такая же порочная, как и я. Только я этого не скрываю, а ты упорно строишь из себя непонятно кого. Ты обвиняешь меня в том, что я в восемнадцать лет хотел всех женщин планеты? Что ж, я и не собирался этого отрицать. Я такой, какой есть, мне мало одной женщины. Но и ты не лучше! Скажи мне, Викуля, как долго ты думала, прежде чем примчаться в чужую страну, чтобы насладиться сексом с другим мужчиной накануне свадьбы?

Стоя у своей машины, Вика едва могла дышать. Ни отвечать Филу, ни даже смотреть на него она больше не могла. Быстро натянув сарафан и схватив босоножки, она бросилась бежать, не замечая ничего вокруг. Вика и без того не знала, как пережить новую правду о том, что все воспоминания – лишь плод её воображения. Что её не только никогда не любили, но и попросту использовали как игрушку, как средство от скуки. А уж принять слова Фила о том, что он рассматривает её в качестве любовницы только потому, что считает такой же безнравственной, как он сам, Вика была не в силах.

– Это неправда! Это всё неправда! – бубнила она, выезжая на трассу.