Лабиринты веры

Я услышала всплеск и почувствовала, как вода принимает меня. Через несколько мгновений сообразила, что сделала. Я упала дальше, чем рассчитывала, а мощные волны в первый момент сковали мои движения, не позволяя шевельнуть ни ногой, ни рукой. Вода оказалась не теплой и соленой, а холодной и тяжелой, и она давила на меня, подталкивая к дну.

Судно быстро удалялось, оставляя меня в темноте. Я увидела, как Анаис, перегнувшись через перила, изумленно и озадаченно смотрит вниз. Потом тоже исчезла в ночи. Она всегда недооценивала мою изобретательность.

Я легла на спину и неистово заработала руками и ногами, устремляясь к огням вдали. Сейчас мне была доступна либо свобода, либо смерть. Меня устраивал любой вариант. А может, истина состояла в том, что для меня между свободой и смертью стоял знак равенства…

Эпилог

При звуке телефона Рассел посмотрел на Джульетт. Она спала, укутавшись в одеяло, и громкий звонок не разбудил ее. Тридцатишестичасовое дежурство измотало ее настолько, что она вырубилась.

– В чем дело, Дуг? – прошептал он, вылезая из кровати и идя в ванную.

– Спишь? В пять утра?

– Просто на минутку прилег рядышком с Джульетт…

– Слушай, думаю, тебе это будет интересно. Мари подала заявление на выезд из округа и из страны, особые обстоятельства.

– Что за обстоятельства?

– Умерла ее мать. Два дня назад, и, думаю, судья отпустит ее, чтобы она занялась похоронами. Ей всего два месяца до окончания УДО, и она была образцовым заключенным и условно освобожденным.

Рассел спиной привалился к стене.

– Что случилось с Анаис?

– Стопроцентной уверенности нет, но, думаю, осложнения после инсульта. До этого она пару недель пролежала в больнице.

– Это точно не убийство? – У него сердце едва не выпрыгивало из груди.

Рассел услышал, как Дуг хмыкнул:

– Абсолютно точно. Оставь это в покое, Расс, у нас все получилось. У тебя и у меня есть работа, Мари пришлось несколько месяцев просидеть в грязной камере…

– Не так уж долго.

– Слушай, я только хотел тебе сообщить, что Анаис умерла, а Мари, вероятно, выпустят из страны. Я не собирался снова и снова обсуждать Аву. Она убила шестерых. И мне очень жаль, что она прыгнула…

– Она спрыгнула с круизного лайнера, чтобы убежать от чего-то – одному Богу известно, что там происходило. Я знал, что она умрет, еще когда отпустил ее в аэропорту. Я знал, что она движется прямиком в ловушку.

Дуг вздохнул:

– Только больше не говори об этом вслух – о том, что ты отпустил ее. Повторяю, она убила шестерых, а может, и больше.

Рассел несколько мгновений молчал, размышляя.

– Все верно. Но…

– Нет, нет, нет. Мне пора. Буду держать тебя в курсе. И подумай, стоит ли на медовый месяц ехать во Вьетнам. Есть куча других интересных мест. Там ты ее не найдешь. Она мертва.

– Я ее не ищу.

– Ты постоянно ищешь ее. Хижина на воде – это, конечно, замечательно, но такие есть и на Фиджи. Или на Бора-Бора. Тело Авы нашли, Рассел. Полгода – это долгий срок. Отпусти ее. Повернись к Джульетт. Всё, до встречи.

На линии установилась тишина, и Рассел сунул телефон в карман.

– Они нашли останки какого-то тела. А не ее тела, – пробормотал он. – У берегов Турции. Как вообще ее тело могло оказаться там?

Рассел прошел в свой кабинет и включил свет. Все материалы лежали в верхнем ящике, всегда под рукой. Он разложил их перед собой и просмотрел, хотя и так все отлично знал. Да, то, что выбросило на берег у Фочи, Турция, через четыре месяца после того, как Ава спрыгнула с судна, было останками женского тела. Если учесть, что Ава спрыгнула у берегов Франции, то тело проделало очень большой путь в открытом море.

Тело больше напоминало скелет – ни волос, ни зубов. Тест ДНК ничего не дал. Они ждали более современного анализа ДНК по методу терминации цепи, но на результат особо не рассчитывали. Чиновники осторожно опознали останки как Аву из-за нитей ткани, все еще остававшихся на теле, – от черных джинсов и серебристого топа. Все это соответствовало той одежде, в которой она прыгнула за борт. Еще у трупа имелся заживший перелом на левой бедренной кости – это тоже соответствовало тому увечью, что Ава получила в возрасте десяти лет, упав с качелей.

Рассел, устремив взгляд в окно, наблюдал за белкой, скачущей по веткам дуба на заднем дворе. Белка напомнила ему Аву. Ловкая, хитроумная, постоянно меняет облик, постоянно в движении, неуловимая. Даже воспоминания о ней ускользали от него, обрывки же той ночи возвращались к нему только в снах. И только тогда Рассел видел загнанный, испуганный, молящий о помощи взгляд ее зеленых глаз. Sentir le sapin.

Этот голос снова прозвучал у него в голове. Он встал, убрал материалы в стол и с грохотом задвинул ящик. Хватит. Через несколько недель у него свадьба. Эта глава закончилась, а если и нет, то он сам ее закончит. Нельзя начинать новую жизнь, постоянно оглядываясь.