Лабиринты забытых дорог

— Ищите укрытие! – сдерживаясь, чтобы не отбить зубную дробь, прокричал Нед и снова поволок принца наверх, держась сознанием за движение, как за последнюю возможность выжить. Принц был уже на грани обморока – побелел и глаза его закатились.

Через минуту Бордонар вытянулся, как в столбняке и упал – если бы Нед его не подхватил, принц точно разбил бы себе голову о береговые скалы. Теперь, ко всему прочему, его нужно было тащить на себе.

Кто‑то попытался ему помочь – Нед повернул голову – Амела собиралась подхватить ноги принца. Нед помотал головой и она нерешительно вернулась в голову отряда, поднимаясь следом за Харалдом.

Русло делалось всё положе и положе, наконец, замёрзшие почти насмерть путешественники выскочили на ровную поверхность, усыпанную огромными, как будто окатанными рукой неведомого великана глыбами.

Эти глыбы были размером с дом и больше, и память Неда услужливо подсказала ему, что подобные камни обычно переносятся ледником, спускающимся с гор. По крайней мере – так говорила память Юрагора. А ещё она говорила, что если Нед и его спутники в течение получаса не укроются от ветра и не найдут тепло – им конец.

— Туда! – обернулся Харалд и показал на несколько глыб, составляющих что‑то вроде дома без крыши, между которыми была щели–проходы. Сквозь эти щели виднелась полянка, где снежок лежал тонким слоем, без сугробов и перемётов, что указывало на то, что ветер, запутавшись в глыбах, оставался снаружи играть колючими снежинками.

Путешественники вбежали в «дом» и Амела, стуча зубами, спросила:

— Что жечь‑то будем? Дров нет. Леса нет. Одна трава и то под снегом!

— Вы можете колдовать! – сжав клацающую челюсть сказал Нед – я сейчас скажу вам заклинание нагрева камня – сумеете? Если не сумеете – нам конец.

— Мда – печально заметил Голова, всё время тащившийся позади обледенелых людей – мне будет тоскливо лежать тут тысячи лет. Замечу, если кто забыл – вот этот чёрный остолоп якобы колдун! Если не врёт, конечно. А на шее у него амулет с полным зарядом.

— Давай сюда! – рука Неда уцепила за один из амулетов, но чернокожий решительно схватился за него сам:

— Я сделаю! Отойдите!

Нед молча кивнул и отступил назад. Чернокожий замер на месте, выпрямился, и воздев руки вверх вдруг завопил что‑то визгливым голосом на неизвестном языке. Затем сделал пасс в сторону одной из огромных глыб, и вдруг в уши ударил гул, рёв. Снег, падающий на камни зашипел и мгновенно испарился, а тот, что лежал на полянке, стал таять, оставляя после себя лужи, тут же закипающие и превращающиеся в пар.

И немудрёно – огромная глыба раскалилась добела, едва не спалив путешественников, как если бы они попали в очаг для готовки на вертеле.

Спасла их мгновенная реакция – они отпрыгнули назад на несколько шагов до другой глыбы, но даже там жар был таков, что их одежда стала раскаляться, будто её поджаривали на огне.

— Вот! – удовлетворённо сказал чернокожий, поворачиваясь к сияющей глыбе разными боками – теперь согреемся.

— Ты с ума сошёл, что ли? Чуть не спалил! Предупреждать же надо! – проклацала Амела трясущейся челюстью – я чуть не поджарилась!

— Да я сам не ожидал – виновато сознался чернокожий колдун – никогда этим заклинанием не пользовался. Меня дедушка ему обучил, говорит – оно древнее, совсем древнее. Его боги дали людям, чтобы те могли согреться, если рядом нет дров. Я тогда смеялся – зачем мне в нашем климате такое заклинание? И вот… спасибо дедушке.

— Спасибо – кивнул Нед и приказал – раздевайтесь! Да, да – все раздевайтесь!

— И я? – жалобно пискнула Амела.

— И ты! Снимайте с себя все! Выжимайте! Если мы не просушимся – худо будет. Глыба большая, остывать будет долго, но на таком ветру – не знаю, на сколько её хватит. Снимай, снимай! Сейчас не до стыдливости! – прикрикнул он на девушку, нерешительно взявшуюся за крючки рубахи – отжимаем вещи и сушим. Трава уже высохла – подходим как можно ближе. Надо выпарить из нас холод. Принцу помогите – он без сознания.

Через пять минут все стояли голыми, как младенцы и старались не смотреть друг на друга. Впрочем – и не до того было. Вид серо–синих тел не располагал к каким‑то любовным позывам.

Одежда выжата, развешана на рукоятях мечей, воткнутых в землю как можно ближе к раскалённой скале, лежащий без сознания посиневший Бордонар тоже раздет и передвинут туда, где земля уже оттаяла и высохла от жара. Часть одежды в руках – на мечах не хватило места.

Амела стыдливо потряхивает перед огнём кружевными трусиками, чтобы скорее высохли и старается не смотреть по сторонам, хотя Нед видит, как её глаза косятся то на одного, то на другого члена команды, особенно на чернокожего, чем‑то её особенно заинтересовавшего. Тот оттаял, и скаля зубы откровенно рассматривает Амелу, вначале неловко съёжившуюся, потом плюнувшую на стыд и поворачивающуюся к камню то одним, то другим боком, то передом, то задом – с одной стороны поджаривает, с другой леденящий холод, так что тактика «жареной дичи» подходит для этого случая как нельзя лучше.