Лаборант

– Ты охренел?! – из комнаты выходит Хантер с небольшой спортивной сумкой через плечо. Парень вырывает деньги у отца и швыряет их на пол. – Извинись!

– Володя, отправь девушку обратно домой или… туда, где ты ее подцепил, – морщится мужчина. – Нам нужно серьезно поговорить.

– Да пошел ты, – сквозь зубы рычит Хантер, выплевывая каждое слово отцу в лицо. – Извинись перед Анитой, я сказал!

В моих висках бешено колотится сердце и в помещении становится нечем дышать. Воздух словно тяжелеет и становится гуще, не позволяя сделать вдох.

Зачем я согласилась сюда приезжать, зачем вообще зашла в эту квартиру…

– Я не сказал ничего дурного, – усмехается мужчина и спокойно отходит в сторону. – Но если так будет лучше, извините.

– Пойдем.

Хантер буквально выталкивает меня из квартиры и уже тащит вниз по лестнице, когда громкий голос его отца раздается за нашими спинами:

– Если ты уйдешь, я сдам Ингу в психушку, понял?

Парень резко останавливается и замирает, он даже перестает дышать. Что уж там говорить, у меня у самой сердце падает в пятки от подобного заявления. В этой семье определенно что-то происходит, хотела бы я знать, что именно. Возможно Хантер мне когда-нибудь расскажет о своей вражде с отцом…

– Сволочь, – шипит парень и протягивает мне ключи от своей машины. – Прости… Завтра увидимся, ладно? Мне придется вернуться и… это долгий разговор, – Хантер быстро целует меня и, с тоской оглянувшись, возвращается в квартиру.

Глава 22

Хантер

Я закрываю дверь и прохожу в комнату, где на диване вальяжно расселся папашка. Я знаю, что будет дальше, но не собираюсь поддаваться ему.

– Какого хрена ты приперся? – спрашиваю я, садясь напротив него в кресло.

Отец с усмешкой смотрит на меня, сверля своим взглядом.

– Да вот, дошли до меня кое-какие слухи, – будничным тоном говорит он. – Видео одно недавно интересное посмотрел. Там ты в главной роли, со всей дури пиздил сынка Нестерова.

– Припоминаю, – фыркаю в ответ я, едва сдерживая довольную улыбку.

– Чего ты веселишься? – наклоняется вперед отец, опершись локтями на свои колени. – Если бы не я, ты бы уже гнил в каком-нибудь обезьяннике или чего хуже. Вот вроде бы умный мальчик, а мозги включать так и не научился.

– Не думаю, что к тому что эта ситуация замялась ты как-то причастен, – уверенно отвечаю я. – Если это очередная попытка надавить на меня чувством благодарности и затащить в хренову бизнес школу, то ответ мой ты знаешь. Это пустой разговор.

– Смотрю ты обжился, – отец переводит тему и изображает интерес, рассматривая комнату. – Я рад. Еще бы шлюх не водил… Пусть даже таких миловидных.

– Анита не шлюха, – сквозь зубы рычу я. – Еще раз назовешь ее так и я за себя не ручаюсь!

Вместо ответа папашка надрывно смеется и откидывается на спинку кресла, а мне еще больше хочется подойти и дать ему по морде. За оскорбление Ани, за угрозы в адрес сестры, да вообще, за все то дерьмо что он сотворил в нашей жизни.

Он из тех людей, которые привыкли брать то, что им нужно любой ценой. Лишь мне каким-то чудом до сих пор удается ему сопротивляться. Без малого два года он активно старается перекрыть мне кислород и не дать заниматься тем, чем мне хочется.

Сначала он хотел отправить меня с сестрой учиться в Германию, где на тот момент начинал развивать свой бизнес. Но потом плюнул на нас и, схватив мать в охапку, свалил туда почти на полгода. Родственников у нас не было, поэтому папочка на пике заботы приставил к нам с Ингой ебанутую на всю голову молоденькую гувернантку, пользы от которой был разве что вечерний отсос, не более.

Мы закончили школу и поступили кто куда хотел: я – на физический факультет, Инга – в училище культуры на класс скрипки. Мы привыкли, что друг у друга есть только мы и никто другой нам не помощник. Мы выживали в этом мире как могли, стараясь не афишировать богатеньких родителей и слишком явно не шиковать – таких не любят.

После нашего поступления в вузы отец приехал и начал капать мне на мозги бизнес школой, тем, что я наследник и он не хочет оставлять у руля своей компании какого-то левого засранца.

Я отказался.

Тогда мы все знатно поругались и он снова свалил, залепив сопротивляющейся отъезду матери по лицу, за что после сам схлопотал от меня ответочку.

Когда сестру чуть ли не до смерти избили отморозки, вновь неожиданно прилетели злющие предки. Почему злющие? Потому что как бросить детишек одних на произвол судьбы – это за радость, а как с ними что-то случается мы ищем крайнего.

В тот раз крайним оказался я, был обвинен во всех грехах – классика.

Тогда папашка снова заладил свою шарманку и даже сумел через связи перевести меня с физфака в какую-то экономическую хрень. Я, конечно же, послал его в долгое пешее путешествие и сбежал. В армию. Во-первых, мне не нужны его бабки и наигранная забота, а во-вторых, мои увлечения никак не вписываются в рамки строгого костюма и занудных бумажек.