Лаборант

– А я смотрю, вам не дает покоя, что вы пришлись Ане не по вкусу? – вкладываю в каждое слово максимум презрения и вижу на лице Андрейки злость и обиду. – Будьте мужиком и молча примите поражение в этой невидимой битве. Не нужно крысятничать по углам, а то на усы паутина налипнет…

– Вас она тоже бросила, – цедит сквозь зубы физик, порываясь подняться с места, но у него не получается. – И правильно сделала!

На секунду я правда замешкался и задумался, а стоит ли дать ему в морду? Но после последней фразы руки сработали сами собой. Словно на автомате, я схватил Андрейку за галстук одной рукой, а второй припечатал кулаком по носу.

– В следующий раз не суйте свой длинный нос в чужие дела, Андрей Олегович, – под тихий скулеж я выхожу из аудитории.

Не сказать, что мне стало легче после того как вмазал ушлепку, но кулаки от злости чесаться перестали.

Где находится квартира Авдеева я прекрасно помнил и с ней у меня был связан не самый хороший факт биографии. Судьба как специально ведет меня в эту «энергетическую точку», как сказала бы Инга.

Я помню тот балкон, помню как напивался и чуть ли не плача от несчастной любви, жалел себя, а потом дал обещание, что отныне не открою свою душу никому. Не пущу никого в сердце, а уж тем более не позволю его разбить.

Наивный дурак.

Набираю номер квартиры на кнопках домофона и жду ответа. Только бы открыла, только бы еще не умчалась никуда…

Спустя минуту, показавшуюся вечностью, домофон издает типичный для открытия двери звук. Вот так? Даже не спросит кто пришел? Или ждёт кого-то? Не хочу об этом думать. Как наивный придурок отгоняю любые мысли о том, что у нее может быть кто-то еще, что она бросает меня из-за кого-то.

Взлетаю вверх по лестнице и оказываюсь перед нужной дверью. Тянусь к дверной ручке и чувствую, как внутри все дрожит от нервозности, будто сейчас тут будет решаться моя судьба. Возможно, что так и есть.

Захожу в квартиру, захлопнув за собой дверь, и тут же сталкиваюсь нос к носу с Аней. Растрепанной, заплаканной, с опухшими веками и красными от слез глазами. Девушка стоит так близко, рвано дышит, словно вот-вот заплачет. На ней надета лишь моя белая футболка, та самая, что я оставил ей «на память» перед отъездом в армию.

– Зачем ты приехал? – хрипло спрашивает Аня, а я вместо ответа припечатываю ее к стене, сминая желанные губы в поцелуе.

Как мне не хватало этого утром… Она не сопротивляется, даже обнимает меня за шею, но отвечает без видимого энтузиазма, словно делает одолжение, идет на уступки.

– А зачем ты сбежала? – шепчу ей в ответ, прикусывая нежную кожу на обнаженной шее. – Что за цирк? Почему ты здесь, в квартире Авдеева, м? Что за хрень происходит…

Неожиданно громко всхлипнув, девушка со всей силы отталкивает меня от себя и вырывается из объятий. Закрыв лицо руками, она садится на один из собранных чемоданов, что стоят в прихожей. Ее плечи сотрясаются от неудержимых рыданий, а я чувствую себя беспомощным слепым котенком, который ползает и тыкается в темноте, по запаху выискивая верный путь. Но другого выхода нет, придется гадать и вытягивать клещами правду по крупице.

– Ань… – опускаюсь на корточки напротив нее. – К чему такая спешка, да и вообще, весь этот побег? Что-то с мамой?

– Да нет никакой мамы! – вскакивает на ноги девушка и, размазывая по щекам слезы, идет вглубь квартиры. – И не было никогда!

– В каком это смысле? – не разуваясь, иду следом за Анитой, прокручивая в голове ее слова.

– В прямом, – чуть успокоившись, она поворачивается ко мне лицом, но старательно прячет взгляд. – Я из детского дома, Хантер. Из детского дома… Ты спросил что я здесь делаю, в квартире Стаса? Он мой единственный близкий человек, поэтому я здесь. Доволен?!

Ее слова сбивчивы, резки, а акцент на слове единственный вновь заставляет закипать мою кровь. Однако, у меня получается подавить нарастающее раздражение и вычленить из произнесенных Аней слов главное: она из детского дома. Выходит, что про больную маму это была ложь? Выходит что так.

Девушка берет со стола блистер с таблетками и, закинув пару из них в рот, запивает из стоящего рядом стакана с водой.

– Нет, я не доволен, – демонстративно складываю руки на груди и опираюсь спиной на стену. – Я нихера не понимаю мотива твоей выходки, поэтому требую нормальных объяснений. Для начала, что у тебя со Стасом?

– Да нет тут никаких нормальных объяснений! – срывается Анита. – Я из того же детского дома что и Стас! Он помогал мне всегда, даже после того как покинул детский дом, он поддерживал меня, защищал, а уж поверь, красивой и слабой девочке там нужна защита! Мне повезло, что несмотря на возрастную пропасть в целых десять лет, он отнесся ко мне по-человечески. Тебя интересует спала ли я с ним?! – Аня раздраженно потирает свои плечи, словно успокаивая саму себя. – Не отвечай, я знаю что именно это тебя волнует! Да. Один раз, как раз после выпуска. Он был моим первым и да, мне понравилось. Он был пьян, ласкал и приставал, а я сама изначально поехала к нему, чтобы… расплатиться за все то добро, что он для меня сделал…