Лаборантка

Мы переглянулись с Антоном. Тот период, что я проработала в его лаборатории, был хоть и незаконный, неправильный, но один из самых грандиозных в моей блеклой студенческой жизни. Директор не отрываясь смиренно изучал меня, подолгу останавливаясь на слегка улыбающихся губах, что я кусала. А меня завораживали его спокойные ясные глаза. Хоть и лжец… Но такой стойкий, сильный человек. Мой любимый человек… В зал зашла судья, остановилась за столом и садиться не стала.

— Провозглашается приговор именем Российской Федерации статьи сто семьдесят четыре процессуального кодекса, — раздался финальный стук молотка. Если не задержать дыхание, я захлебнусь воздухом… — Суд постановил Палачева Бориса Борисовича приговорить к четырём годам лишения свободы по статье двести первой уголовного кодекса, — Алёна вдруг не сдержала душещипательных рыданий, громко всхлипнув, а главный инженер, наконец, обратил на неё своё внимание, холодно наблюдая за тем, как его дочь убивается.

— В отношении Палачева Бориса Борисовича и Бракина Максима Игоревича по двести тридцатой статье "за распространение наркотических средств" уголовного кодекса Российской Федерации продолжить судебное разбирательство. До второй части заседания направить подсудимых Палачева и Бракина в изолятор, — я пораженно раскрыла рот, стараясь догадаться на одну секундочку быстрее о решении судьи, припасенном для директора… Оглушительный стук сердца раздался в ушах. — Кулибина Антона Владимировича оштрафовать по статье пять-двадцать семь административного кодекса за привлечение к работе сотрудницы Левиной Даны Евгеньевны без трудового договора на двадцать тысяч рублей, его же по статье сто семьдесят первой уголовного кодекса оштрафовать на триста тысяч рублей за незаконную предпринимательскую деятельность, проводимую в помещении, сдаваемом нелегально без договора аренды, и привлечь к исправительным административным работам в объеме двести часов, — Боже, что это значит… — По результатам экспертизы доставленных в полицию Алёной Борисовной Антиповой четырех химических колб было установлено, что исследуемое вещество относится к классу терпенов, не является наркотическим и психотропным средством и может использоваться в качестве компонента ароматических отдушек. По результатам медицинских и психологических исследований также было установлено, что Левина Дана Евгеньевна абсолютно здорова и не имеет психических отклонений, которые могу свидетельствовать о приеме наркотиков. Кроме того, была проведена химическая экспертиза всех изъятых в лаборатории Кулибина Антона Владимировича реактивов, проверено наличие деклараций соответствия и выявлено: все они идентичны своим наименованиям и не являются наркотическими средствами. Кулибин Антон Владимирович по первой части статьи двести двадцать восемь оправдан. По этой же статье подсудимые Бракин и Палачев оправданы. Приговор вам понятен?

Дрожь в теле сильнее прежнего закралась в каждую откликнувшуюся потрясением клеточку, и внутренний голос завороженно повторил: «не является наркотическим средством»… Я не могла поверить, что у меня получилось… Я тоже преступница.

Не сразу вникнув в озвученные обстоятельства, я боязно потянулась руками к лицу. Денежный штраф и… двести часов исправительных работ? Антон Владимирович не сядет в тюрьму…

Я резко опустила ладони, пытаясь найти его ошарашенными глазами. Слёзы облегчения хлынули по загоревшемуся от напряжения лицу, мешая остановиться на директоре. Всё ещё заключенный в наручники мужчина вскочил на ноги и суматошно заметался по клетке. Он растерянно улыбался, переводя взгляд то на судью, то на меня.

— Кулибин Антон Владимирович, приговор понятен?

— Да…

— Заседание объявляется закрытым. Конвой, освободите оправданного.

Это было невероятно… Полицейские оперативно открыли лязгнувший замок на калитке, затем вызволили руки Антона и указали ему на выход. Расстегнутые наручники повисли в руке одного из сопровождающих. Директор неуверенно перешагнул через порог, и тут же за его спиной со скрежетом захлопнули решётчатую дверь, за которой остались двое омраченных чужих людей. Он замер возле ряда стульев: похудевший, изменившийся, освобождённый…

— Антон…

Поднявшись на непослушные ноги, я торопливо зашагала ему навстречу и рухнула в дрожащие, но тёплые объятия.

— Пожалуйста, пойдём отсюда… — он начал дышать глубже, сжимая меня за плечи. Словно воздух в зале и за решёткой предельно отличался.

Мы не оборачивались. Нога в ногу стремительно вышли в коридор под выжигающим ненавистным взглядом чёрных глаз, нацеленным нам в спины. На Алёне Борисовне не было лица, и когда мы втроём столкнулись на выходе, удрученно переглянувшись, она проронила лишь жалостливое "простите". Мне, Антону и сокрушающейся девушке не о чем было разговаривать и, несмотря на то, что она явно сожалела о своём поступке, мы не нашли для неё слов утешения. Нам лучше больше никогда не видеться…