Лабрадор Трисон покоряет Голливуд

Марсель понял, что здесь ему ничего не обломится, и помчался на кухню – только подушечки лап сверкали. Макс с усмешкой посмотрел ему вслед и засунул в рот остатки блина.

– Кристофер должен приехать с минуты на минуту, – прожевав, сообщил напарник и кивнул на мобильный телефон, который держал в другой руке. – Он только что звонил, сказал, уже подъезжает.

Елисеев присел на диван, и, не спросив, смотрю я телевизор или нет, взял пульт, и начал листать каналы. Не понимаю, что за дискриминация такая? Ладно бы ещё интересное включил, а то теперь смотри, как двадцать два мужика гоняются по полю за одним мячом. Вот бы им старика Хоттабыча, он бы каждому раздал по мячу, чтобы не дрались из-за одного.

Мне ничего не оставалось, как закрыть глаза и предаться размышлениям о предстоящей встрече. Кристофер наверняка не говорит по-русски, но Шура и Елисеев могут переводить его слова для меня. Эх, в который раз убеждаюсь, до чего же плохо быть неучем. Хотя я не особо переживал по поводу общения: даже не зная языка, я с любым человеком при условии, если он адекватный, запросто найду общий язык. Больше всего меня настораживало его деловое предложение. Мысль о нём не давала мне покоя с того момента, как Елисеев сообщил об этом. К тому же я совершенно не представлял, что Кристофер за человек, но сердце подсказывало: он хороший и добрый парень. За всю свою собачью жизнь я неплохо научился разбираться в людях. Вряд ли нехороший человек будет тащиться за тридевять земель, чтобы познакомиться с каким-то псом. Честно сказать, я думал, он уже давно забыл о моём существовании. Ну, подумаешь собака спасла. Слова благодарности передал через мать – и достаточно. Сколько четвероногих друзей приходит на помощь! Вряд ли каждый до конца жизни будет помнить о своём хвостатом спасителе. Хотя, если говорить откровенно, для нас ваша память и благодарность – это самое лучшее вознаграждение. Вы же знаете, мы помогаем человеку бескорыстно, по зову сердца и души. Надеюсь, люди, которым я приходил на помощь, не забывают меня. Взять хотя бы мою Шуру, помните, как она сказала: «Трисон, я никогда не забуду, что ты спас мне жизнь»? Теперь я убедился, что и Кристофер помнит обо мне.

В тот вечер в Швейцарских Альпах, когда я нашёл Кристофера, сорвавшегося с обрыва, я толком не успел рассмотреть его. В горах уже стемнело, да и некогда мне было. Тогда я думал об одном: как найти подмогу и вытащить его оттуда? Единственное, что осталось в памяти, – его запах, который я узнаю из тысячи.

Вскоре сквозь звук работающего телевизора я расслышал, как на этаже остановился лифт. Из кухне тут же раздался громкий лай, а через мгновение оттуда вылетело шоколадное чудо и понеслось в прихожую.

– Пошли встречать гостя, – обратился ко мне Елисеев, поднимаясь с дивана.

Я по-молодецки вскочил и направился следом за ним. Марсианин продолжал настойчиво гавкать на человека, стоящего по ту сторону входной двери. Вот уж действительно, лучшей сигнализации не найти. А когда мой нос уловил знакомый запах, тонкой струйкой проникающий через замочную скважину, я уже нисколько не сомневался, кто стоит на лестничной площадке.

– Да успокойся ты, – сказал я. – Там свои.

– А ты откуда знаешь? – Марсель удивлённо посмотрел на меня.

– По запаху слышу, – ответил я и уселся рядом с ним под дверью, приготовившись встречать Кристофера.

Пока напарник возился с новым замком, который пришлось поменять вместе с обивкой двери после «ремонта» Марсианина, Шура посмотрелась в зеркало, поводила по губам кисточкой, затем стянула резинку с волос и опять собрала их в хвост. Ну ладно губы накрасила, я уже давно привык, что женщины не могу жить без помады. Видимо, она очень вкусная, раз они постоянно ею мажутся. А вот к чему она возилась с волосами, я так и не понял. На мой взгляд, у неё и так был полный порядок на голове. Моей Шуре можно вообще с собой ничего не делать, она – самая красивая девушка из всех живущих на свете. За исключением тех моментов, когда наносит на лицо толстым слоем какую-то гадость. Помню, когда я первый раз увидел её с зелёной физиономией, на которой тремя кружочками выделялись глаза и губы, я подумал, что нашу квартиру захватили инопланетяне. Испугался до дрожи в кончиках лап.

Но разве можно понять женщин, когда дело касается внешности? Для меня их логика – это дремучий, непроходимый лес, из которого никогда не выбраться без посторонней помощи.