Ладанка Жанны д'Арк

– Но тут не то, что ты думаешь. Не любовница она ему, точно тебе говорю.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво переспросила я.

– Уж поверь – я такие вещи чувствую! А самое главное, я слышала, что он ей сказал: незачем тебе сюда приезжать!

– Слышала? Как ты это могла услышать? Они же на соседнем участке разговаривали.

– Именно что на соседнем. А у нас слышимость очень хорошая. Я возле забора листья сгребала, а они по другую сторону разговаривали… То есть она в дом зайти не успела, он к ней сам выскочил, ну и стояли они в укромном месте, за кустами.

– Постой! Ты же говорила, что наверху была, в мансарде.

– Ага, была наверху, а когда она приехала – спустилась…

– И сразу к забору?

– Ну да, листья сгребать… знаешь, сколько уже листьев нападало? Это просто ужас!

– Листья! – протянула я насмешливо. – Очень удачно получилось! Как раз там сгребала, где все было слышно!

– Ну да. – Она прищурилась. – Так будешь слушать, о чем они говорили?

– Буду, конечно… извини…

– В общем, он ей так недовольно сказал – зачем приехала? Ты же знаешь, что тебе сюда приезжать не нужно!

– А она?

– А дальше я не слышала, – с сожалением ответила Марго. – Они в сторону отошли, а потом она очень скоро уехала.

– И это все? – разочарованно протянула я.

– Все…

– И больше она не появлялась?

– Еще один раз приезжала, вчера днем. Так же машину в стороне оставила, пешком подошла. Только никого не застала – Вадима твоего дома не было, и Михайловна в магазин ушла. Она ходит медленно, пока добредет, пока там посидит, поговорит, пока обратно – полдня пройдет. Так что эта женщина возле ворот недолго постояла, калитку-то Михайловна запирает…

– И ушла?

– Ну да, только сперва записку в почтовый ящик положила.

– Записку? Какую записку?

– А вот эту, – и Марго протянула мне сложенный вдвое, измятый и запачканный листок бумаги.

Я уставилась на нее в безмолвном изумлении:

– Как же эта записка оказалась у тебя, если она ее опустила в почтовый ящик?

– Да ты что вообще подумала? – проговорила Марго возмущенно. – Что я в чужой ящик влезла?!

– А что еще я могла подумать? Как иначе эта записка оказалась у тебя?

– Да очень просто! Этот ящик очень старый, весь рассохся и потрескался, так что записка из него выпала. А мой Цезарь мимо пробегал, схватил эту записку и таскал в зубах. Вон, видишь, следы от его зубов. Я увидела и отняла, думала, мало ли какую гадость он подобрал. Оказалась – записка, тут я и вспомнила, как та женщина ее в ящик положила. Хотела вернуть, да не успела… так что отдай мне, я завтра ее обратно положу.

– Только сначала я ее прочту!

– Ладно уж. Нехорошо читать чужие письма, но в твоем положении это простительно. А я отвернусь…

Она действительно отвернулась, а я развернула записку и прочла:

«Завтра в семнадцать в кофейне около Бомбардира».

– Пойдешь туда? – быстро спросила меня Марго.

– Значит, ты тоже ее читала?

– Ну случайно получилось…

– Пойду. Хочу взглянуть на нее.

– Только смотри – никакого мордобоя! Тебе нужно о ребенке думать!

– Обещаю – мордобоя не будет. – Я сложила записку, отдала ее Марго и проговорила – Ну спасибо тебе за все, ты мне очень помогла.

– Мы, женщины, должны помогать друг другу!

– А теперь я поеду домой, очень спать хочется.

– Поезжай… а то хочешь, у меня оставайся, я тебе на диване постелю.

Предложение было очень соблазнительное, я жутко устала, но все же побоялась остаться в этом доме, так близко от Вадима. Опять же Цезарь. Хоть и сказала ему Марго, что я теперь своя, все же тревожно как-то рядом с таким чудовищем ночевать.

На обратном пути я раздумывала о содержимом записки.

«Кофейня возле Бомбардира…»

Что это за бомбардир, точнее – Бомбардир, с большой буквы?

И тут я вспомнила пешеходную зону на Васильевском острове. Там стоит памятник петровскому бомбардиру… возможно, именно его имела в виду та женщина. И кофейня поблизости наверняка имеется.

Значит, завтра нужно туда наведаться…

Точнее, уже сегодня, сообразила я, взглянув на часы. Четвертый час утра, скоро светать начнет.

К счастью, дверь нашей квартиры не была заперта на крюк, и скоро я вошла в свою депрессивную комнату. Дом, милый дом…

Спать хотелось жутко, и едва я доплелась до своей кровати, как тут же провалилась в сон.

Снилось мне что-то странное, какой-то исторический блокбастер – рыцари в потускневших от грязи и крови латах пробивались по узкому мосту к воротам крепости, со стен на них сбрасывали камни и лили кипящую смолу. Один из них повернулся ко мне и прокричал хриплым, срывающимся голосом:

– Жанна, надо отступать!

А я закричала в ответ:

– Вперед! Только вперед! Победа будет за нами!

Что-то тяжелое ударило меня по голове – и на этот раз я провалилась в глубокий сон без сновидений.