Ладанка Жанны д'Арк

– Должно быть, вот тот – дофин! – прошептал рыцарь Бертран, толкнув Жанну локтем и указав на толстого, важного господина в роскошном камзоле.

– Нет, вот тот! – возразил рыцарь Жан, увидев высокого худощавого вельможу с атласной лентой через плечо, с властным и решительным лицом.

Но Жанна молча прошла мимо того и другого, словно кто-то незримый вел ее за руку.

Среди рыцарей и вельмож дофин был самым невзрачным, неприметным, беднее всех одетым, но Жанна сразу же нашла его в этой толпе, подошла и опустилась на одно колено:

– Да пошлет вам Отец Небесный доброго здравия и долгих лет жизни, благородный дофин!

Дофин усмехнулся. Что ж, эта деревенская девчонка успешно выдержала первое испытание…

А она подошла к нему ближе – слишком близко, как подумали придворные, и проговорила так тихо, что никто, кроме дофина, ее не услышал:

– Можете не сомневаться, милорд, вы – сын своего отца и законный наследник трона!

Дофин вздрогнул. Эта девчонка знает, о чем он более всего беспокоится? Откуда ей известен ответ на вопрос, который мучает его днем и ночью? Кто ее надоумил?

Он быстро огляделся по сторонам – не слышал ли ее слова кто-нибудь из приближенных?

Кажется, нет…

Дофин взял девчонку за локоть и отвел ее в дальний угол палаты, где никто не смог бы подслушать их разговор.

– Кто ты и что тебе нужно? – спросил Дофин, пристально глядя на Жанну своими сонными, припухлыми глазами.

– Я дева Жанна, – ответила та просто. – Царь Небесный прислал меня к вам, милорд, чтобы сказать: вы – истинный наследник французского престола и будете коронованы в Реймсе.

В глазах дофина все еще тлело сомнение, и тогда Жанна негромко проговорила:

– Господин мой велел напомнить вам, милорд, о трех молитвах, которые вы вознесли к его престолу во время паломничества к Лурдской Богоматери.

– Откуда ты знаешь… – пролепетал Дофин едва слышно.

– Первая ваша молитва была – если вы не законный сын своего отца, то чтобы Господь Всемогущий дал вам силу прекратить войну с англичанами. Вторая – если вы виновны в страданиях Франции, то чтобы он позволил вам одному принять на себя эти страдания. И третья – если французский народ сам повинен в этих мучениях, чтобы Господь простил его и помиловал.

– Святая! – прошептал дофин, и вечно тусклые глаза его вспыхнули. – Только святая может знать, о чем я тогда молился!

Тут Жанна почувствовала на себе чей-то взгляд.

Оглянувшись, она увидела высокого рыцаря с иссиня-черной бородой. Он пристально смотрел на нее.