Ладья Авалона

Артур вернулся в поселок, что поблизости от «Лесного очага», в надежде найти кого-нибудь, с кем он мог бы связаться, чью тайну от мог бы использовать в своих целях, кого мог бы выручить из такой беды, чтобы спасенный по гроб жизни был ему обязан. А там будет и слово-пароль, и надежная система, с помощью которой он будет контролировать подчиненного – о, это он уже все в мелочах продумал. Но вот незадача – среди бесцветных обывателей, населявших поселок, ему никто не нравился. Все это были обычные серые людишки, скованные кругом работа-дом-телевизор. И кроме опасности спиться, угореть на печи или сгинуть в пьяной драке им ничего не грозило. Артур морщился, брезгливо и презрительно, и шлепал по лужам от дома к дому. И каждая новая картина сердила его все больше. Да что – сердила? Он неприкрыто, отчаянно завидовал. Их возможностям использовать те маленькие радости, которыми и он любил баловать себя. Те простые по сути вещи – обед в дружеском кругу – бутылочка вина, радующая язык закуска. Статусно-ролевые игры – неотъемлемый атрибут жизни всех тщеславных и любящих внимание людей. Да даже возможность что-то делать своими руками – водить машину, играть с собакой! Что уж говорить о сексе – он скрипнул зубами. Нет, с сексом все обстояло точно так же, как с едой – от воздержания физического Артур был избавлен. Но вот духовно – ирония так говорить о полностью духовном существе, конечно – он чувствовал себя ущербным. Ему остро не хватало той доли внимания, кокетливых игр и ухаживаний, к которым он привык при жизни. Не хватало женской покорности и благодарности в подернутых истомой глазах, которая заставляла кровь быстрее бежать по венам и ощущать себя настоящим мужчиной. А сейчас он кто? И все его существование лишено смысла…

Высоко в небе ярко сверкнула белая ослепительная звезда. «Среди туч?» – хмыкнул Артур, привычно кривясь, как будто дождь в самом деле касался его лица. Звезда еще раз вспыхнула. Что ж, должно быть, это знак, что Светлый спускается – ну или как он это делает? – в шале. Вздохнув и поежившись от досады и тоски, Артур прибавил шагу.

Впрочем, когда он вошел в «Лесной очаг», никаких следов Светлого не наблюдалось. С верхнего этажа доносилось пение Вики – должно быть, она снова крутится перед зеркалом, овладевая техникой преображения. После слов Светлого о том, что им тоже в какой-то мере дана возможность к изменению внешности, она просто загорелась идеей добиться результатов. Правда пока они у нее были малоубедительны – пару раз она ненадолго изменила прическу и обувь, но и только. Как жена, к которой привык, она начала раздражать Артура. Да, она была симпатична и тараканов в голове у нее было не больше, чем у любой другой женщины, с которыми Артур был в близких отношениях, и поначалу на своих первых заданиях она заставила его проникнуться к ней каким-то дружеским уважением, но… Артур никогда не мог долго думать о других людях, чаще возвращаясь мыслями к самому себе. И чем дальше, тем в более тяжелые думы он себя загонял, тем больше отгораживался от других и подолгу лежал или сидел где-нибудь, не желая вообще и шевелиться. А Вика своей активностью бесила его. Артур страстно жаждал вернуться в живой привычный мир. Вика же бодро осваивала новые горизонты. Так она вечерами трещала с Серегой – вот еще один тупой болван в этой истории – о том, что в компенсацию к утрате возможности взаимодействовать с материальным миром им даны внутренние духовные резервы, с помощью которых… Бессмысленная болтовня! Ей удавалось силой мысли зажечь огонь в камине – но ведь это ненастоящий огонь в ненастоящем очаге, да к тому же за ним не сказочный театр, а дымовая труба! Ведь это их шале, последний оплот, связывающий их с миром, где все, хоть и выглядело настоящим, было доступным к взаимодействию – в кресле можно было полежать, книгу – раскрыть, дверьми похлопать. Попробовала бы она проделать это с огнем в настоящей печке, заточенной под людей, а не под наказанные души! Вот если бы эта рыжая активистка научилась воплощаться и соответствовать фотографиям в документах, это был бы прорыв! А так… Такая же бессмыслица, как и полеты Сереги. И Артур, уйдя целиком в глубокое кресло, снова вернулся к своим планам о возвращении в жизнь. Он даже о трупах уже думал, но трупы есть трупы – тоже к жизни не приспособлены, что с них взять?

Сквозь крышу просочился и мягко, плавно, как несомый ветром осенний лист, в другое кресло (уже не такое удобное) опустился не к добру помянутый Серега.

– Отличная погода, не правда ли?» – живо поинтересовался он, будто надеясь, что Артур сменит кислое выражение лица и бодро поддержит его. Но Артур только скосил глаза на зеленую морось за окном и с сомнением поглядел на вольготно развалившегося напротив мужчину, прикидывая, не свихнулся ли тот часом? Но Сергей только поудобнее поерзал с довольным выражением широкой физиономии и кротко заметил: