Ладья Авалона

– О, а вот и вы, – заворковала она глубоким приятным голосом. – А багаж ваш вчера привезли, в номере дожидается, – она повела их внутрь, попутно объясняя. – Налево столовая, но, пока сезон не начался, мы не готовим, но вы можете пользоваться кухней сами – там есть все, что нужно, – Сергей закусил губу, будучи в ужасе от этой затеи и надеясь, что Артур не станет жидиться на полноценные обеды в кафе. – Репетировать можете на веранде или вот там, – она указала куда-то вглубь внутреннего двора рукой, – Там флигелек небольшой, но все лучше, чем, если соседи по номерам будут жаловаться, – она понимающе развела руками, будто и сама знала, как не любят «музыкальных» жильцы. Когда она сказала это, Вика внезапно с испугом осознала, что инструмент-то придется двигать? Она слабо представляла, как это можно сделать – контрабас хоть и очень большая штука, но его вроде носят в… сундуке? Чехле? Ну, носят как гитару или скрипку. А вот арфа? Ее как? На тележке катать? Да они же и втроем ее не поднимут! Сердце у нее так и упало, но она успела порадоваться хотя бы тому, что их номер был на первом этаже.

Номер оказался двумя комнатами, одна из которых была предусмотрительно отведена под спальню – здесь стояли три односпальные кровати, аккуратно застеленные персикового цвета покрывалами, вместительный шкаф и туалетный столик. В другой, с большим эркерным окном, стоял стол с плетеными стульями и тумба с телевизором. Здесь же посредине на ворсистом ковре громоздился весь их багаж – куча чемоданов, а в стороне стояли три похожие на туристические рюкзаки толстые объемные сумки, в которых, несомненно, приехал инструмент. Женщина, показав все в номере, оставила ключи и ушла, и троица начала неловко осваиваться. Артур обнаружил, что чемоданы аккуратно подписаны несмываемым маркером и, вытащив из кучи два, принадлежавших Эовин, принялся, едко комментируя, искать в них туалетные принадлежности и более современную и неброскую одежду. Все его замечания лишь подчеркивали то, как ему недостает бытовых мелочей и что потребности тела все еще значат для него очень многое и остаются единственным источником удовольствия. Разыскав нужное, он с веселым свистом скрылся в ванной и зажурчал душем. Сергей же и Вика приблизились к сумкам и несколько раз осторожно обошли их, не зная, как подступиться, будто инструменты кусались. Наконец, Вика решилась и расстегнула молнию – сразу же пахнуло незнакомыми насыщенными запахами – пряным глубоким ароматом дерева, едкими нотками чего-то столярного. В глубине что-то витиеватое поблескивало лаком, как великолепный, но скрытный зверек, замерший в тени.

– О, погляди! – Сергей, который тоже снимал чехол с контрабаса, нашел вложенную в сумку бумагу. – Это инструкция! – и он пояснил. – Гляди-ка, тут все подробно расписано, что делать! Как будто кто-то знал, что мы не умеем пользоваться этим! – Вика скептически поглядела на него и изогнула бровь:

– Ну да, ведь так оно и есть.

Сергей виновато улыбнулся и, чтобы замять оплошность, снова уткнулся в инструкцию:

– Вот, здесь написано – правила транспортировки… Так, значит, эту штуку надо распаковать.

Вика тоже отыскала в своей сумке и принялась изучать бумажку. Затем они с Сергеем освободили контрабас и арфу из чехлов и, оттащив их подальше от окна и батарей, залюбовались. В душе поднимались попеременно восторг, едва ли не священный трепет, нежное благоговение, боязнь повредить по неосторожности. Полированное дерево мягко переливалось в отраженном солнечном свете, классическая резьба и позолота придавали оттенок благородства.

– Я даже не представляю, как играть… – с восхищением и грустью тихо произнес Сергей.

– Ха, Серый, чего непонятного? – это в дверном проеме появился Артур, закутанный в большое бежевое банное полотенце. – Берешь эту большую штуку, ставишь ее между ног и водишь правой рукой туда-сюда! Это инструмент прямо для тебя – у него всего четыре струны, не запутаешься!

Вика засмеялась, а Сергей, сдерживая улыбку, парировал:

– Эх, жаль у тя не флейта, – я б посмотрел, как ты ее…

– Фу! – шутливо фыркнул Артур, усаживаясь на кресло и вычесывая кудри Эовин, которые тут же принялись непослушно виться во все стороны. – Ладно, эти фиговины никуда не денутся. Давайте пока закончим с тем, что сказал Светлый. Одевайтесь поприличнее и пошли искать этот… клуб или что там? Разберемся с официозом, а потом все остальное – у нас еще есть несколько дней в запасе.

– Да, но не забывай о Данилине, – напомнила Вика, начиная разбирать свой чемодан. – Надо что-то придумать… Как нам его отговорить убиваться?

– Рассказать, что он дурак, – хмыкнул Артур из-под каскада волос, завесивших лицо. – И как убого и скучно жить без тела, а он добровольно отказывается от такого дара.

Вика и Сергей одновременно переглянулись и усмехнулись друг другу, пока Кривошапкин не мог видеть их.

– Ему нужно снова почувствовать вкус к жизни, – продолжал патетически Артур. – Открыть глаза и понять, что жизнь не ограничена правилами…

– Хорошо тебе говорить, – пустил шпильку Сергей. – На тебе не висит куча долгов.