Ладья викингов. Белые чужаки

Он устремился в обход дома, мимо белых раздувшихся тел бандитов, и бросил копья и монашескую рясу в лодку, вытащенную на берег. Лодка выглядела забавно — двадцатифутовый деревянный каркас с плетеным из тростника навесом. Ничего подобного у северян не было. И все же лодка оставалась лодкой, и этого факта оказалось достаточно, чтобы Харальд ощутил прилив надежды и оптимизма.

Бригит стояла рядом с ним. Он видел страх на ее лице.

— Все хорошо, все будет хорошо, — сказал он, надеясь, что хотя бы тон его голоса немного ее успокоит, но, судя по всему, этого было мало.

Он взял у нее сверток с хлебом и мясом, положил его на скамью в лодке. Собаки лаяли все громче, направляясь к хижине. То были охотничьи собаки, и Харальд не сомневался в том, что охотились сейчас именно на них с Бригит.

Он подхватил Бригит на руки. Она тихо ахнула от неожиданности, когда он поднял ее над бортом и усадил на скамейку рядом со свертком с едой. Харальд схватился за нос лодки и толкнул. Лодка заскользила к воде, но поддавалась трудней, чем он ожидал. Харальд догадался, что не следовало сразу усаживать в нее Бригит, но было уже поздно, и он не хотел показаться глупым, заставляя девушку снова выйти на берег.

Он налег на борт. Лодка сдвинулась на полперча. А затем собаки показались на вершине холма и помчались по южному склону, готовые растерзать и Харальда, и лодку.

Харальд покосился на собак, на лодку, снова на собак. Теперь он тем более не мог позволить Бригит выйти из лодки, а ее вес метал ему столкнуть лодку в воду прежде, чем собаки до него доберутся.

«Вначале надо убить собак», — решил он и схватил свои копья.

Он ненавидел собак. И почему эти проклятые ирландцы держат их у себя целыми стаями?

Первый пес был уже в десятке шагов от берега и мчался к ним, раскрыв пасть и выкалив язык. Быстро темнело, и Харольду приходилось напрягать зрение. Он вытер лицо и глаза, мокрые от дождя, упал на одно колено и выставил копье перед собой, уперев конец древка себе в ногу. Так обычно охотились на кабанов, но против разъяренного пса пот прием тоже пригодился — собака прыгнула и сама наездилась на копье, умерев без единого звука.

Харальд бросил древко и схватил второе копье, отбиваясь им, как дубинкой, от другой собаки. Пес, получив удар, завизжал от боли, и его товарищи по стае подрастеряли свой пыл. Они с лаем кружили вокруг, скалили зубы, припадали на лапы. Харальд вертел копьем, отбиваясь.

Он пятился к лодке, когда услышал топот копыт, и не удивился. За стаей собак наверняка следовали всадники, намеревавшиеся схватить его и Бригит. Они были загнанной дичью.

— Один Всеотец, мне сейчас не помешает твоя помощь! — крикнул Харальд в туман и попятился.

В последний раз отмахнувшись копьем от стаи, он перемахнул через борт лодки, слишком высокий для собак.

Бригит выглядела испуганной, как никогда раньше. Она вопросительно смотрела на него, и он, во имя всех богов Ас- гарда, желал бы сейчас заговорить с ней на ее языке, но не мог. Схватив ее за плащ, Харальд заставил Бригит пригнуться к самому дну лодки и заслонил ее своим телом, натягивая сверху монашескую рясу. Сам он слегка приподнялся, но только слегка, чтобы выглянуть за борт.

Приближался всего один всадник, и Харальд вознес хвалу Одину, потому что на лучшее не мог и надеяться. Конь мчался тем же путем, что и собаки, и всадник остановил его посреди грязного двора. Всего один воин в зеленой тунике, поверх которой был нашит красный с белым крест, символ ирландского бога Христа.

Харальд снова пригнулся, скрываясь из виду. Вопрос был не в том, чтобы спрятаться, — собаки лаяли на лодку, прыгая вокруг, — а в том, чтобы обрести единственный шанс на неожиданную атаку.

Харальд ничего не видел. Ноздри ему забивал запах мокрой шерсти. Он слышал, как конь приближается, осторожно и неторопливо, к самому борту. Он сменил хватку на копье и шевельнул ногой, чтобы получше упереться в дно лодки.

Совсем рядом фыркнула лошадь, и Харальд решил воспользоваться моментом. Он сбросил монашескую робу и выпрямился с боевым кличем. Всадник действительно был рядом, всего в паре шагов, лошадь его запнулась после резкого рывка поводьев — Харальд сумел застать наездника врасплох. Он вскинул руку с копьем, согнув ее доя броска. Бригит поднялась рядом с ним, оттолкнувшись от дна лодки, и закричала:

— Мастер Финнлиат!

Харальд бросил копье.

Это был хороший бросок, сильный и меткий, но всадник был к нему готов. Он вскинул щит и принял в него острие копья. Сила столкновения заставила его покачнуться в седле, и Харальд выпрыгнул из лодки, приземляясь в мягкую грязь.

Собаки попытались вцепиться ему в ноги, но он пинками разогнал их, торопясь к всаднику. Копье, застрявшее в щите, все еще ходило ходуном от удара. Харальд схватился за древко и потянул, стаскивая всадника на землю.