Ладога родная (Воспоминания ветеранов Краснознаменной Ладожской флотилии)

Глубокая осень. Октябрь. Условия плавания становятся все труднее, но личный состав флотилии, уже закалившийся в боях и труде, продолжал до самого ледостава выполнять возложенные на него задачи.

Заканчивается одна из первых волнующих глав в жизни моряков Ладожской флотилии, подвиги которых навечно связаны с героической обороной Ленинграда.

Накануне блокады

Контр-адмирал В. П. БЕЛЯКОВ

Владимир Павлович Беляков начал войну старшим лейтенантом. Участвовал в первых десантах на острова Ладожского озера и в эвакуации окруженных 168-й, 142-й и 198-й дивизий из района Сортавальских шхер. Являлся последним комендантом Шлиссельбурга, затем командовал отрядом военных транспортов Ладожской флотилии.

Во второй половине августа 1941 года корабли Ладожской военной флотилии в основном базировались на Шлиссельбург, расположенный у истоков Невы, на левом ее берегу. Позади остались напряженные двухнедельные бои по эвакуации прижатых к северо-западному берегу озера трех дивизий 23-й армии, и они теперь включились в оборону Ленинграда.

На Карельском перешейке наши части отошли на линию границы 1939 года. У озера фланг 23-й армии проходил по реке Авлоге (Никулясы). На восточном берегу озера части Красной Армии с боями медленно отходили к реке Свири.

Батальоны морской пехоты после кровопролитных рукопашных боев оставили острова Лункулансари, Мантсинсари, Рахмасари. Пришлось эвакуировать маневренную базу флотилии в Сортанлахти (бухта Владимировка) и гарнизон прикрывающего ее острова Коневиц. Только на севере озера три батальона бригады морской пехоты удерживали еще остров Валаам и прилегающие к нему Байевые, Крестовые острова и остров Ханхипаси.

Меня вызвал к себе начальник штаба флотилии капитан 1-го ранга В. П. Боголепов. Разговор был короткий.

— Есть сведения, что враг в районе Ивановских порогов вышел частью сил на левый берег Невы, — сказал он. — Командующий флотилией назначил вас, по совместительству, комендантом Шлиссельбурга… Организуйте оборону города, свяжитесь с городскими властями, уточните количество жителей, учтите запасы продовольствия, плавсредства, материальные ценности, наладьте эвакуацию населения в короткие сроки… Вопросы есть?..

Только после аудиенции у начальника штаба флотилии я понял, как много вопросов нужно одновременно решать коменданту прифронтового города.

В Шлиссельбурге дислоцировалась сводная рота, насчитывавшая 160 человек. В нее входил взвод охраны штаба, а остальные подразделения состояли из бойцов-одиночек, отбившихся от своих частей. Рота была хорошо вооружена и экипирована. Командир роты капитан (фамилию память не сохранила) вопросов не задавал. Необходимые указания он уже получил от сухопутного командования. Его бойцы окапывались на городском кладбище, к югу от города, на Преображенской горе. Окопы в сыпучем песке отрывали в полный рост. Особенно старательно маскировали позиции 120-миллиметровых минометов и станковых пулеметов. Бойцы, в большинстве своем уже повидавшие врага, были сосредоточенны, молчаливы, но работали энергично. «Здесь враг просто так, без боя, не пройдет!» — подумал я.

Утром 39 августа два сторожевых катера отправились из Шлиссельбурга на разведку, чтобы уточнить, вышел враг на берег Невы или нет. На головном МО-202 находился начальник оперативного отделения штаба флотилии капитан 3-го ранга Лопухин, бывший тихоокеанский подводник. Навстречу «морским охотникам» из Ленинграда двигался бронекатер под командованием старшего лейтенанта Евгения Щеголева (ранее он командовал эсминцем «Отличный»).

Катера сближались. Казалось, слухи о выходе врага на Неву ложны… Но вдруг в районе устья Тосны с левого берега на катера обрушился шквал губительного пушечно-пулеметного огня…

На правый берег выплыл только старший лейтенант Щеголев, вытащив из воды старшину комендоров мичмана Данильченко, которому оторвало ноги выше колен. А труп Лопухина прибило к правому берегу через несколько дней. Дорого обошлась нам эта, с позволения сказать, разведка боем!

В тот же день враг обстрелял Шлиссельбург из тяжелых орудий. Восьмидюймовые снаряды ложились вдоль набережной и в районе пристаней, начиная от Преображенской горы на южной окраине города до городской водокачки на северной окраине. Среди гражданского населения были жертвы. Один снаряд попал в большую крытую баржу, на которую грузились женщины с детьми. За несколько дней до этого вражеские истребители обстреляли в Новоладожском канале баржу с эвакуируемыми семьями шлиссельбуржцев. Погибло 102 человека, преимущественно женщины и дети.

Пришлось отправку барж перенести на темное время суток. Теперь, после артиллерийского обстрела, шлиссельбуржцы днем укрывались на огородах и в ближних лесах, появляясь на квартирах только ночью.