По долгу службы мне приходилось вести учет всех продовольственных грузов, поступавших в Ленинград, и знаю, как велико было для осажденных значение прибытия каждого судна в порт Осиновец, особенно когда запасы пришли к концу и нормы хлебного пайка были доведены (с 20 ноября) до предельного минимума — суточный расход муки составлял 510 тонн. Но и эти количества доставить с Большой земли было невероятно трудно. На Ладоге становился лед, суда ходить не могли. И все же моряки каким-то чудом пробивались через лед и наряду с боеприпасами доставляли продовольствие.
И те, кто знал в те дни истинное положение с продовольствием, до глубины души были взволнованы, когда узнали, что 23 ноября в порт Осиновец прибыли суда «Совет», «Учеба», «Практика», «Вилсанди», доставившие 195 тонн муки. Никто этого не ждал. Тогда по льду только что пошли первые автомашины, и в этот же день они доставили 33 тонны продовольствия, а на следующий день только 19 тонн, что объяснялось хрупкостью льда, который на большом протяжении трассы был неровный, местами совсем тонкий. И вот моряки флотилии по своей инициативе, рискуя жизнью, пробрались через льды, доставили 195 тонн муки. 26 ноября они завезли еще 96 тонн муки, а 27 и 29 ноября — 503 тонны.
Если учесть, что в то время вся суточная норма расхода муки (для военных и гражданских потребителей) составляла 510 тонн, то читатель легко себе представит, какое это имело огромное значение для осажденных. Каждый выигранный день — это удар по врагу.
Ладожская военная флотилия, во главе которой стоял мужественный патриот Родины, капитан 1-го ранга В. С. Чероков, зорко охраняла «Дорогу жизни» от врага, а немецко-фашистские захватчики делали все, что в их силах, чтобы парализовать движение на Ладоге. Но все происки врага были тщетны. Постоянно находясь в боевой готовности, моряки считали своим кровным долгом найти в себе силы и время и доставить возможное количество продовольствия, боеприпасов, горючего осажденным.
Силами работников речного флота и Ладожской военной флотилии осенью 1941 года доставлено водным путем 25 тысяч тонн продовольственных грузов, кроме боеприпасов, горючего, медикаментов. По тем нормам снабжения это обеспечивало 20 дней жизни ленинградцев, а в условиях осажденной крепости это много значит.
Матросы и офицеры, работники речного флота потом и кровью, а многие и ценою своей жизни отстаивали каждую тонну хлеба во имя спасения жизни осажденных.
Их дела осенью 1941 года — это подвиг.
Честь им и слава!
Какой ценой начиналась «Дорога жизни»
Инженер-напитан 3-го ранга в отставке 3. Г. РУСАКОВ
Незабываемый сорок первый год. С первых дней войны я служил в должности командира пятой боевой части спасательного корабля «Сталинец», который участвовал тогда почти во всех видах боевой деятельности Ладожской военной флотилии. Это был корабль, обладавший всеми качествами мощного буксирного парохода с неограниченным районом морского плавания.
Особенно запомнились мне дни, когда рождался водный путь, связавший блокированный Ленинград с Большой землей, путь, впоследствии названный «Дорогой жизни».
На первых порах Ладожская флотилия еще не могла надежно защитить суда от налетов вражеской авиации. Многие суда не имели тогда достаточного вооружения. Постоянного патрулирования нашей истребительной авиации над трассой и портами не было.
Редкое мужество проявляли моряки и речники, совершая первые рейсы на этом пути.
Едва наш спасательный корабль «Сталинец» после неудавшейся из-за шторма попытки эвакуировать гарнизон с острова Коневиц прибыл на рейд у мыса Осиновец, как поступило приказание — немедленно сняться с якоря. Командир получил задание идти вдоль южного побережья Ладожского озера к месту гибели тральщика ТЩ-122, выяснить обстановку, возможность подъема и восстановления корабля, снятия с него вооружения и ценного оборудования.