— Ну да, конечно, — усмехнулась Эван. — Пьяный телепат — это не только принудительное сканирование всех присутствующих в эпицентре действия, но и три-четыре разрушенных деревни в прилегающем районе…
— О нет, для этого надо быть хотя бы телекинетиком, так что все претензии — если разрушенные деревни действительно будут иметь место — к Лее, пожалуйста, — пожала плечами Алекс. — Что же до меня, то я не пью не потому что
— А то, — Тира застегнула рюкзак. — Да-а. В одном ты определённо права — Лея у нас пьёт редко, но метко — примерно как легендарная жена легендарного Арчера…
— Во-во, — хмыкнула Алекс. — И после этого вы ещё спрашиваете, почему я не пью!
— Эх ты, прямой наследник, голова твоя… некоронованая! — с возмущением произнёс Иван. — Нашёл, что скрывать! Ты что, забыл, что у командира жена — наследная принцесса Криос-Прайм?
— Я думал… — покраснел Айл. — Я и правда забыл. Ну ладно, командир, может, и поймёт. А девчонкам всё равно ничего не говорите, ладно? Особенно Тире.
— Ерундой занимаешься, — хмыкнул Н'Кай. — Готов спорить на всё, что угодно, что родословная у наших девочек прямо-таки сверхглючная. В том числе и у Тиры. Так что зря ты всё это, Айл. Не стоит оно того, поверь.
— А как же та история с мамой пиратом? — перебил его Иван. — Или ты и это придумал?
— Ты будешь смеяться, но про маму как раз чистая правда, — улыбнулся Айл. — И медальон она мне действительно подарила, когда улетела с Малурии пятнадцать лет назад — исключительно потому, что терпеть не могла родителей моего отца, и, надо сказать, не без взаимности. А с отцом они регулярно встречаются. По-моему, вполне романтично. И, кстати, насчёт Звёздной Академии — это была её идея.
— Почему же тогда твой отец служит на «Худе»? — удивился Серёгин.
— Потому что он тоже терпеть не может своих родителей! — горестно воскликнул Айл. — И малурианский трон наследовать, между прочим, не собирается. И то сказать — почему это он, гениальный биолог, начальник научного отдела на «Худе», должен бросить любимое дело и заниматься вещами, в которых абсолютно ничего не понимает? Согласитесь, это глупо.
— Нечего сказать, молодцы твои предки, — хмыкнул Н'Кай. — Разбежались кто куда, а тебя — деду с бабкой на растерзание?! Здорово придумано!
— Это не совсем так, — вздохнул Айл. — Дед с бабкой вовсе не злые, просто консервативные до чертей; вот, маму в своё время не приняли, отец и ушёл. Теперь жалеют, конечно, но отцу всё равно не скажут — гордость не позволяет. А меня они любят, да и я их тоже. Что с них взять — старики… Жалко мне их, вот и мучаюсь. В Академию отпустили, слова не сказали даже, только по глазам видел — не верят, что вернусь. А вернуться надо, ребята. Хотя и не хочется… Но Тире всё равно ничего не говорите. Я уж сам как-нибудь… потом. Понимаете?
— Понимаем, — безмятежно ответила за всех присутствующих Франсуаза, ни слова не проронившая на протяжении всей беседы. — Вот только что ты будешь делать, если вдруг надумаешь на ней жениться?
…На счастье Алекс, Джон воспринял идею с походом вниз по реке вполне благосклонно. К вящему удовольствию полковника, в выгуле молодёжи решили принять участие и Кирк со своим старшим помощником. Курсанты погрузили палатки и провизию на двух смирных лошадок с широкими крупами и короткими ногами, которых Алекс почему-то называла «боевыми гиппопотамами», что вызвало у Леи приступ совершенно неприличного хохота. Она появилась относительно недавно и тут же присоединилась к сборам. На голове у неё красовался венок из ромний, не падающий вниз исключительно потому, что этому мешали две короткие косички, торчащие в разные стороны, словно у Пеппи Длинныйчулок. Задумчиво осмотрев курсанта, Джон пожал плечами и вновь принялся седлать лошадь. Появившийся некоторое время спустя Сорел поставил рядом с поклажей канистру питьевой воды и направился обратно к дому. Проходя мимо Леи, он автоматически поправил ей загнувшийся воротник рубашки и водворил на место венок, в очередной раз съехавший ей на нос.