Лайла

То ли я дернулась, то ли эмоции зашкаливали, но картинка замерла, разлетелась на осколки и рассеялась в пустоте. Теперь я видела, как тот самый юноша рыдал, спрятавшись за живой изгородью. Он наблюдал за кем-то, и, приложив немного усилий, я сумела посмотреть на происходящее его глазами: мы с Гэбриелом сидели на пикнике, играли в шахматы, радовались и смеялись.

Нет!

Я закричала не вслух – мысленно. Но все исчезло.

Потные ладони заскользили по мостовой, когда я попыталась привстать. Я решила, что меня перепугало одно из страшилищ, вырезанных на балке, но нет: передо мной стоял он, хоть и похожий на изваяние, но вполне живой. Мгновение – и я узнала его. Я видела этого вампира во время лесного боя первой ночью, это он был у разрушенного дома вместе с Элихио и бойцами клана, он направлялся ко мне через зал аэропорта – и он был когда-то моим женихом.

В его глазах теперь пылало кровавое пламя, кожа налилась молочной белизной, но я узнала его. Раньше он был обычным смертным юношей, а теперь превратился в вампира.

Его лицо искажала ядовитая злоба. Нагнувшись, он выдернул у меня из-под блузки цепочку с кольцом. Воздух задрожал, скрипка смолкла. Он дернул кольцо к себе. Время замедлилось и почти остановилось. Цепочка больно впилась в кожу. Я видела нас двоих в сарае. Юноша гневался и пытался сорвать украшение с моей шеи. Я не наблюдала за происходящим со стороны – я заново переживала его.

Как же невыносимо далеко был прямоугольник света, к которому я бросилась, вырвавшись из рук своего мучителя! Он схватил меня за локти, рванул к себе, разворачивая. Я смотрела в глаза, тогда еще человеческие. По его пылающему лицу текли слезы. Он не скрывал отчаяния. Я несильно оттолкнула его, хотя тело не слушалось: я словно оказалась в ловушке своих мышц и своих действий.

Я запуталась в нижних юбках, пытаясь убежать. В нос ударил запах сырого сена и лошадей.

Тогда-то все и случилось: я получила глухой удар по затылку. Череп треснул, и я упала. Пытаясь справиться с болью, я часто заморгала. Он был рядом, поднимал меня. Он кричал. Его лицо искажал неподдельный ужас, смешанный с сожалением. Я не слышала слов, но по губам понимала, что он зовет меня по имени. Скосив глаза, я увидела ручеек крови, который тек к двери по наклонному полу.

Вот так я и умерла.

Боли я не чувствовала. Вспомнился Гэбриел. Наверное, умирая, я думала о нем.

Прежде чем я провалилась в темноту – прежде чем перестала дышать, – изображение исказилось и разлетелось на части.

И снова передо мной был вампир, державший на ладони мою цепочку с кольцом. Вдалеке играла скрипка – медленно-медленно, неестественно протяжно.

Я схватилась за затылок: на пальцах осталась густая багровая кровь. Показав ему перемазанные руки, я сказала:

– Этан, ты убил меня!

Он так посмотрел на меня, будто это я ударила его по голове, и поджал губы, спрятав клыки. Теперь лицо его отражало не гнев, а грусть и безысходность. Мостовая содрогнулась от топота ног. Я оглянулась посмотреть, что происходит, а когда повернулась обратно, Этан исчез, растворился облачком дыма. Наверное, все призраки из прошлого ведут себя именно так.

Мне удалось сесть. Я скрестила ноги, подняла с земли перстень. Последний кусочек мозаики встал на свое место.

Не знаю, давно ли Джона был рядом, но заметила я его только сейчас.

– Чесси, у тебя кровь идет!

Он схватил мои руки, поднес их к лицу, шумно втянул запах крови, придвинулся ближе и уткнулся носом мне в волосы, наслаждаясь ароматом. Когда он отстранился, на его коже остались красные следы. В совершенном смятении он воскликнул:

– Погоди-ка! Она исчезает!

Тело мое быстро восстанавливалось не только от обычных травм: как только я пришла в себя, повторно пережив нападение Фредерика, организм научился залечивать раны, полученные в видениях. Поэтому переживать было не о чем – стоило мне вновь оказаться в реальности, как все заживало.

– Что случилось? – спросил Джона, лихорадочно оглядываясь, но волей-неволей снова возвращаясь ко мне.

– Ничего. Отозвалась рана, полученная две сотни лет тому назад. Я от нее не умру.

На смену внутренней опустошенности пришло спокойствие. Возможно, так сказался в настоящем удар, полученный давным-давно. Но скорее всего, мне стало легче, потому что я наконец выяснила хоть что-то о себе – пусть знание это и было ужасно.

Тяжело дыша, Джона перебирал пальцами мои волосы. Во взгляде его смешались отчаяние, недоверие и желание.

Я нетерпеливо убрала его руку со своей головы.

– Говорю же: само заживет.

Он поднял меня, поставил вплотную к себе и требовательно спросил:

– Тебе не кажется, что пора кое-что прояснить?

Глава 20

Появилась Брук, так что Джоне пришлось прекратить расспросы. Когда мы вернулись домой, я избегала оставаться с ним наедине. Как поступать дальше, я не знала: стоило, наверное, сначала поговорить с Гэбриелом, а уж затем пускаться в откровения с Джоной. Мне нужно было приоткрыть ему завесу тайны, но вот до какой степени…