Лайла

– Думаю, не зря. В Бостоне его не оказалось. Он все время ускользал от меня, я опаздывал совсем немного, но сегодня настиг его в Монреале. Мы возвращаемся вместе. Похоже, он знает, кто ты, но отказывается говорить, пока не встретится с тобой. Самое позднее завтра вечером мы уже встретимся с тобой, – торопливо сообщал подробности Гэбриел.

– А он знает, какая компания тебя окружает?

Вряд ли ангел мог чувствовать себя уютно рядом с вампирами.

– Да. Не то чтобы он выказал восторг, узнав об этом, но все же согласился приехать. Мне пора. Скажи быстро, как дела? Как ты?

Он разговаривал со мной так нежно, так ласково, что от одного звука его голоса я успокаивалась.

– Мы живем все вместе, но… я безумно по тебе скучаю, – призналась я, отодвинув обиду на задний план и чувствуя необходимость вновь установить с ним связь.

– Я тоже по тебе скучаю, Лайла. Совсем скоро мы будем вместе, обещаю. Как только разрешится наша нынешняя проблема, в нашем распоряжении окажется целая вечность…

На фоне разговора приглушенно зазвучал женский голос.

– Это Анора? – напряглась я.

– Да. Мне пора.

И снова я почувствовала, что меня предали.

– Да. Тебе пора. Пора к ней.

С этими словами я повесила трубку.

Вечно отсиживаться в комнате я не могла. Умывшись, я натянула джинсы с простенькой футболкой и поднялась в гостиную.

На моих глазах Брук забросила в сумочку телефон и помаду и продела руки в рукава джинсовой куртки.

– А вот и она! – провозгласила вампирша с неопределенной интонацией, поправляя волосы, чтобы те не лезли в глаза, и одновременно изучая мой скромный наряд. – Ну вообще! Я в курсе, что тебе плевать на свой внешний вид, но ты хоть чуть-чуть постарайся не выглядеть вокзальной бродяжкой!

– Где все? – спросила я, проигнорировав выпад, и прошла к холодильнику за апельсиновым соком.

– Руадан в кабинете – где же еще? Джона пока не возвращался, – уклончиво ответила Брук, чтобы ненароком не выдать лишнего Руадану.

Взяв со стола ключи, она с интересом посмотрела на меня.

– Джона прислал сообщение. Думаю, ты сильно обидела его, если такое вообще возможно. Он хотел, чтобы ты смотрела на жизнь проще, давал тебе свободное пространство. Я покатаюсь. Может, найду его.

Я обрадовалась, что чувства Джоны оказались задеты, и понадеялась, что теперь он будет держаться от меня подальше. Мне больше не хотелось его видеть. Как же наивна я была, считая, что в нем сохранилось хоть что-то доброе!

– Пока, Чесси, – попрощалась Брук, надев огромные темные очки.

Мои слова настигли ее в дверях:

– На улице зима. Сними эти кошмарные очки.

Удержаться от небольшого реванша я оказалась не в силах.

Брук повернулась, подняла очки.

– Я ношу их не ради моды, – неожиданно серьезно сказала она.

– Тогда зачем? – не растерялась я, споласкивая стакан.

– Привычка – вторая натура. Когда я была человеком, я всегда носила темные очки… Я была слепой. До встречи!

Я неподвижно смотрела ей вслед. Стакан выскользнул из руки и со звоном покатился по раковине. Брук была той самой незрячей девочкой, которую Джона вынес из дома, когда его нашли Руадан с Гэбриелом. По словам Руадана, она умерла. Да, она умерла, но Джона вернул ее с того света, превратив в вампира.

В мозгу пронеслись все кошмарные обвинения, которые я ему бросила. Руадан сказал, что она напоминала Джоне сестру. Сестру, которую он не сумел спасти. А вот Брук спасти получилось. Теперь мне стало ясно, почему он так внимательно относился к ней, почему исполнял любой ее каприз.

Я бросилась на крыльцо, но Брук уже умчалась.

Тогда я вернулась к себе в спальню, надела кроссовки, взяла телефон. Нужно было найти Джону и попросить у него прощения.

На бегу я выкрикивала его имя. Я набирала его номер, но дозвониться не могла. Я понятия не имела, где он может быть и захочет ли говорить со мной, если я его все же найду, но должна была попытаться.

Не меньше часа я бежала прочь от дома. Повсюду, насколько хватало глаз, расстилались зеленые поля. Вдали показалась речушка с кирпичным мостиком. Небо было затянуло тучами, холод пощипывал руки, заставляя волоски вставать дыбом. Вокруг царило абсолютное спокойствие.

Не было ни души. Не было ничего.

Я побежала к мостику. В воздухе чувствовалась влага, возле речки стало еще холоднее. Я снова позвала Джону, и – как в сказке! – на противоположном берегу реки возникла мужская фигура. Лица было не разглядеть, но кто же еще мог там стоять?

– Джона!

Силуэт растаял в воздухе и вновь возник на середине мостика, но теперь мужчина стоял спиной. Я побежала к нему, лихорадочно подбирая слова и отчаянно надеясь, что он простит мне все, что я наговорила, и примет мое раскаяние.

Фигура растаяла, как только я ступила на мост.

– Джона!

Я посмотрела вниз. Речку сковала тонкая корка льда. Перила мостика едва доходили мне до колен, и я сомневалась, стоит ли идти дальше. Кусты на противоположном берегу зашевелились. Он ждал меня. Я сделала несколько шагов, как вдруг резкий порыв ледяного ветра хлестнул меня по лицу. Мужчина возник прямо передо мной. Но это был не Джона.

– Этан?