Лайриэйль Лайвджой

Рий вежливо поблагодарила за гостеприимство и пожелала вернуться к сестре. Там, на высоком крыльце, они, наконец, дождались появления младшенькой.

Во дворе стремительно нарисовались три бойкие юные особы, почти волокущие под руки щупленькое нечто, которое вроде даже тихонько возмущалось и попискивало. "Нечто" бесцеремонно протащили через весь двор и оставили в покое перед самым крыльцом.

Сестры уставились на «явление» во все глаза.

Перед ними стояла невысокая, очень худенькая девочка, с более смугловатой для венговки кожей и прямыми темными волосами. Высокий и широкий лоб, выдающиеся скулы, остренький подбородок, небольшой нос и глаза удлиненной миндалевидной формы, с чуть приподнятыми к вискам уголками. Пухлые губки и не по-венговски тонкие бровки. Глазки в пол.

Внешнего сходства между ними не было никакого. Оставалось надеяться, что и внутренне это дитя маминой поздней страсти к инопланетнику отличается от них, и окажется послушной и ласковой девочкой, из которой будет легко вылепить такую Старшую, как нужно сестрам.

«Сколько ей лет, четырнадцать?» - Озадачилась Рий и тут же одернула себя: - «Да нет, не может быть. Она всего на пять лет моложе нас с Хей. Значит, уже почти девятнадцать. А выглядит… Праотцы, выглядит именно малолеткой с фермы. С инопланетной фермы! Такая внешность… не скажешь сразу, красавица или уродина. Слишком непривычно».

Лайри:

Вот вам, как говорится, и здрасте… не было печали. Не прошло и ста лет, как обо мне вдруг вспомнили те самые гипотетические родственники, о которых когда-то вскользь и очень мутно бормотала что-то тетя. С чего бы, интересно?

Как-то сомнительно мне, что после двадцати лет забвения они вдруг воспылали родственными чувствами. И кто? Дом Лайвджоев. Вот это да-а-а…

Я не просто растерялась. Я впала в ступор. Эти две красавицы на крылечке, похожие, как отражение в зеркале - мои сестры? Старшие. Угум-с. Приехали…

Дальше все завертелось как в бешеной карусели. Меня затормошили, затискали, обцеловали и, вообще, залюбили уж очень интенсивно.

Что? Ах, меня от них коварно скрывали. И теперь сестрички в восторге… А я не знаю, что и думать. Как реагировать, что говорить… а значит, помолчу.

Нет, кто бы спорил, это так приятно, вдруг оказаться не приживалкой на ферме, а дочерью высокого Дома, за которой примчались любящие родственницы. И на глазах у замерших в шоке ровесниц взлететь на недосягаемую для них высоту. Это мне очень понравилось. Оказывается, мое самолюбие способно запинать в угол даже привычку смущаться и прятаться. Но дальше-то что?

А дальше меня усадили в аэрошку, и прощай хутор… Я едва успела всем «до свиданья» сказать. Нет, успела, конечно. Более того, короткий тихий разговор с тетушкой Дийной перевернул все мое представление о жизни вообще и о себе в частности. Но я сознательно отодвинула его в самые глубины памяти, чтобы обдумать и проанализировать позже.

Для начала сестрички всю дорогу то тискали меня, как плюшевую игрушку, то с интересом расспрашивали о жизни, да так активно, что я почти поверила в их внезапно проснувшиеся чувства. И искренне смущалась и краснела. Что-то даже вроде блеяла голосом примерной овечки… Вообще, все слишком быстро произошло.

Смутно помню какие-то магазины, сверкающие прозрачными стеклами витрин, сказочно красивые платья, в которые меня, как куклу, наряжали всем обслуживающим персоналом, потом салон красоты. Я настолько была в шоке от всего происходящего, что не только не сопротивлялась, даже в зеркало толком посмотреть не успевала.

И лишь когда меня вывели в холл, где удобно расположились обе сестрички в ожидании, пока меня «приведут в порядок», я поняла, что все. Приплыли. Что они со мной тут сделали, что лица у сестренок стали такими?… И глаза у обеих, как в отражении, кру-у-углые…

Я стремительно рванула к ближайшему зеркалу - как раз подходящего размера, от пола до потолка, и застыла перед ним, как суслик возле норки. Ага, если ему внезапно прямо на голову свалилась огромная картоперцина.

В зеркале отражалась… не я. Однозначно. Какая-то совершенно незнакомая девчонка, хорошенькая, как куколка, в коротенькой юбочке в складку и белой блузке в талию. Глазищи с подкрашенными ресничками огромные и любопытные, как у кошки. И как у кошки же, раскосые и светятся янтарно. Губки бантиком… И вся такая ладненькая, стройненькая, волосы блестящим водопадом и аккуратно подстриженная челка. Увидела бы такую статуэтку со стороны - не знаю, позавидовала бы или похихикала, слишком уж сладкая.

И тут меня снова накрыло - это же Я!!! Мама дорогая…

Уже потом, в аэрошке, меня не покидали мысли - как бы меня, такую всю из себя обалденную, встретили на хуторе. Меня, самую незаметную и невзрачную… Ха! Что бы они сказали теперь! Да девчонки точно померли бы от зависти! И я бы даже не подумала забиваться в угол. А уж парни… Хотя, на самом деле, плевать мне на хуторских мальчишек, все они - мелюзга сопливая. Но вот Чей… вот он бы точно в обморок хлопнулся от моей неземной красоты.