Лакированная ширма

Комната оказалась большой и удобной. Ди опустился в кресло и утомленно следил за движениями двух слуг; один зажигал свечи в больших серебряных подставках на высоком столе у стены, второй раздвигал занавески на кровати резного розового дерева. Старый домоправитель принес чай и холодные закуски, потом сонная служанка повесила чистые ночные одежды на покрытую красным лаком вешалку. домоправитель налил гостю горячего чая, поджег палочку благовоний под большим свитком с изображением «гор и вод», висевшим на стене сбоку, и удалился.

Судья Ди сел поудобнее и начал мелкими глотками прихлебывать чай. Затем устало извлек из левого рукава бамбуковую трубку Кунь-Шаня и со вздохом положил на стол. Ему следовало бы сразу предположить нечто подобное! Служанка ведь проспала все случившееся в спальне хозяйки и не проснулась даже от грохота, когда Тэн опрокинул вазу на мраморный пол. И безмятежное лицо убитой? Это мгновенно должно было навести его на мысль, что обе женщины находились под воздействием какого-то снадобья. И никаких совпадений тут не было: Тэна свалил вовсе не приступ болезни – он тоже получил изрядное количество сонного порошка, который Кунь-Шань вдул, перед тем как убежать; следовательно, госпожа Тэн была мертва, когда муж увидел ее сквозь приоткрытую дверь спальни.

С соседней улицы донесся приглушенный звук деревянного гонга ночного дозора. До рассвета оставалось всего несколько часов… Судья подумал, что сегодня ему уже не уснуть.

Взгляд его упал на изящную книжную полку из полированного бамбука. Ди привстал и взял том в дорогой парчовой обложке. Это оказалось особое издание стихов правителя уезда Тэна, отпечатанное на самой дорогой бумаге —глянцевой и блестящей, как белый нефрит. Судья досадливо запихнул книгу обратно на полку и, наугад вытянув другой том, снова сел в кресло. Это был буддийский трактат. Судья медленно прочитал вслух начало:

На свет родиться – обреченным быть на горе и страданья,

И жить на свете – обреченным быть на горе и страданья,

Лишь смерть без возрождения одна

Избавит нас от горя и страданий.

Он захлопнул книгу. Будучи верным последователем учения Конфуция, Ди не разделял воззрений буддистов, но сегодня эти строки удивительно совпали с его настроением.

И судья заснул в кресле с книгой на коленях.

Глава 16

На рассвете явился с отчетом Чао Тай и, пока судья Ди совершал утреннее омовение, а потом расчесывал бороду, докладывал:

– Тунлин и Умник – под замком в здешней тюрьме. В какой-то момент мне показалось, что начнется серьезная драка: лысый и прочие выхватили ножи, собираясь защищать Тунлина, но тот гаркнул на них: «Сколько раз вам повторять, что я не потерплю поножовщины! Со мной все кончено; за старшего остается лысый!» Потом стражники надели на него цепи и увели.

Судья Ди кивнул:

– У меня есть для тебя еще одно задание. Попроси у начальника стражи коня и отправляйся в загородный дом старшей сестры госпожи Тэн за Северными воротами. Я хочу звать, где живут две другие ее сестры. На обратном пути купи в хорошей лавке два отреза самого лучшего шелка, из какого богатые госпожи шьют платья. Вот деньги.

Судья выдал Чао Таю десять серебряных монет.

– Если вернешься до конца заседания, можешь присоединиться ко мне у скамьи и участвовать в разбирательстве.

Чао Тай побежал выполнять приказ – ему очень хотелось присутствовать на этом заседании, а судья Ди, выпив горячего чая, направил стопы в кабинет Пань Юдэ.

Старый советник объявил, что правитель уезда Тэн предоставил судье Ди право подготовить утреннее заседание.

– Вы составили отчет о том, как было обнаружено тело Ко? – спросил Ди.

Пань протянул ему несколько листов бумаги. Внимательно прочитав отчет, судья Ди подправил несколько предложений таким образом, чтобы все заслуги принадлежали Паню, затем подписал документ и скрепил печатью. Отдавая отчет обратно, сказал:

– Прежде всего уездный правитель Тэн введет меня в должность временного советника судьи и выслушает показания Кунь-Шаня. Я вмешаюсь только в том случае, если обвиняемый начнет увиливать от прямого ответа; затем выслушаем госпожу Ко, и, наконец, мы вместе с правителем уезда допросим менялу Лен Цяня. Вот два платежных требования на триста пятьдесят золотых монет каждое. Это приблизительно две трети суммы, украденной Лен Цянем у Ко Цзюаня. Присовокупите их к имуществу Ко – эти деньги по праву принадлежат его семье. – Судья Ди достал из рукава тяжелый сверток, найденный Чао Таем среди тряпья Кунь-Шаня. – Здесь четыре золотых слитка. Господин Ко хранил их дома на всякий случай, а Кунь-Шань похитил из тайника. Слитки также надо присовокупить к имуществу Ко. Остаются еще триста золотых монет, каковые Лен Цянь отдал на хранение в золотую лавку «Небесный дождь». Конфискуйте их, дабы в надлежащее время вернуть семье Ко.

Пань составил расписки о получении платежных требований и золота и, протягивая их судье Ди, благодарно улыбнулся:

– Вы нашли преступника и вернули все деньги, господин Ди! Как вам удалось сделать это за столь короткое время?