Лакированная ширма

– Конечно, это ты во всем виновата! Я мог бы заполучить любую девчонку, а вместо этого занимался любовью с тобой – с женщиной

намного старше меня! О Небо, как я это ненавидел, но я словно с ума сошел, и…

– Не говори так, Лян, – зарыдала госпожа Ко. Она едва стояла на ногах и, цепляясь за край стола, с отчаянием в голосе повторяла: – Ты не должен так говорить! Я любила тебя… – Она умолкла, потом очень тихо добавила: – Наверное, в глубине души я это знала, хотя… да, я всегда знала, но не хотела понимать; думала, может быть, ты и вправду… – Вдова вдруг визгливо засмеялась. – даже сейчас я надеялась, что ты пожертвуешь собой ради меня! – Смех перешел в рыдания, затем госпожа Ко вытерла слезы, подняла голову и, глядя судье Ди в глаза, бесстрастно заявила: – Этот человек был моим любовником. Он убил моего мужа, а я помогала совершить преступление. —И, снова повернувшись к оцепеневшему от страха Умнику, она почти прошептала: —Теперь мы будем вместе, Лян… наконец-то вместе.

Вдова закрыла глаза и, тяжело дыша, прислонилась к столу.

– Признавайся, Ся Лян, – бросил судья Ди.

Умник, почти ничего не соображая, замотал головой:

– Эта женщина… она погубила меня! Дура ненормальная!

Начальник стражи швырнул его на колени.

– Да, это я убил торговца Ко, – хрипло забормотал юнец, – но, клянусь, она заставила меня сделать это! Я хотел только ограбить дом. На постоялом дворе все и насмехались надо мной, говорили, что я не способен стянуть даже горсть медяков. Ну вот, как-то раз, увидев у стены дома Ко высокое дерево, я решил, что забраться туда будет нетрудно. Мне хотелось доказать, что я могу это сделать. Пусть бы хоть раз увидели, что такое настоящее золото! Месяца два назад я услышал от слуг, что Ко уезжает на несколько дней. Перелезть через стену было детской игрой. Я забрался в какую-то темную комнату и там неожиданно столкнулся с женщиной. О Небо, как я испугался! Первое крупное дело – и такое невезение! Мне-то говорили, что, когда хозяин уезжает, в этом крыле дома никто не живет. Боясь, что женщина станет кричать, я схватил ее н зажал рот рукой. Тут вышла луна, и мы увидели друг друга. Я напустил на себя грозный вид и потребовал денег, во вдруг почувствовал, как ее губы целуют мою ладонь. Я отдернул руку. думаете, женщина была напугана? Нет! Она смеялась! Той ночью я остался с ней. Она отпустила меня только на рассвете и дала денег. – Умник нервно провел рукой по лицу.

– Госпожа Ко, если вью будете молчать, суд сочтет, что вы согласны с утверждениями этого человека, – заметил судья Ди. —Вы не хотите что-либо возразить?

Вдова, не отрывая глаз от Умника, вяло покачала головой.

– Продолжай, – приказал парню судья Ди.

– Так вот, с тех нор я часто бывал в доме Ко. Эта женщина все уши мне прожужжала о богатстве своего мужа, но он был очень скуп и давал ей мало денег. Все ключи старик держал у себя, поэтому мне перепадали только крохи. Я сказал, что меня не устраивают мелкие подачки. Тогда она призналась, что в тайнике у Ко всегда лежат двести золотых монет, и, устранив его, мы могли бы взять эти деньги и вместе уехать в какую-нибудь отдаленную провинцию. Что ж, двести золотых монет – немалые деньги, во ведь и убийство дело непростое. Короче, я стал объяснять, что, если мы решимся на это, надо сделать все как следует, без спешки, но она торопила меня, уверяя, будто не в силах больше выносить такую жизнь. Ну, я и придумал хороший план: далей коробочку мышьяка и научил, как подсыпать его каждый день небольшими порциями в утренний чай, – этого было достаточно, чтобы вызвать боли в желудке. Кроме того, я принес болеутоляющий порошок, а старый дурень еще благодарил жену за то, что она так преданно за ним ухаживает. Сам виноват! Не надо было жениться на распутной твари!

Госпожа Ко едва сдерживала крик, но юнец и не посмотрел в ее сторону.