Лакировка

Он натянул на руки почти прозрачные перчатки, со слоновьей грацией прошел между валяющимися на полу безделушками и наклонился над трупом. Его руки, неожиданно маленькие при такой массивной грудной клетке и животе, двигались быстро, ловко, умело. Он вывернул веко, осмотрел раны на голове, втянул носом воздух, точно человек, откупоривший бутылку редкого вина. Согнул и разогнул мертвую руку — она сгибалась очень легко, окоченение полностью прошло. Он оттянул воротник платья и обнажил синяк на плече. Осторожно провел пальцами по шее, хмыкнул и сказал:

— Ну, по моей части тут немного. — Он обернулся к Брайерсу. — Соображать придется вам, а не мне. Или вы уже все знаете?

Брайерс покачал головой.

— Нет уж, расскажите вы нам. За что, собственно, вы деньги получаете?

— Господи! — взорвался Морган. — Ну почему вам, полицейским, не читают курса по медицине? При условии, конечно, что вы способны в чем-то разобраться. Вы на ее лицо смотрели? Неужели не увидели пятен? И на веках? Яснее ясного. Мне тут делать нечего.

— Нет, серьезно. По-вашему, ее задушили?

— Само собой. Когда женщина в таком возрасте, это нетрудно. Она сопротивлялась. Есть два-три синяка. Но в таком возрасте от сопротивления мало толку. Мне нужны фотографии синяков. Еще до вскрытия.

— Нам они тоже понадобятся, — сказал Брайерс. — Но ведь ей проломили голову?

— После смерти.

— Сразу или позже?

— Трудно сказать. Крови не очень много. Почти сразу.

— Припадок бешенства? Мы с этим уже сталкивались, верно?

— Верно.

Они оба привыкли к тому, что порой происходит после убийства. И оба сказали бы, что в большинстве случаев предпочтительнее широкую публику об этом не оповещать.

— Конечно, было мочеиспускание, — заметил Морган, хотя они не видели, чтобы он это проверил. Но у него было острое обоняние. — Однако дефекации, по моему, не произошло. По-видимому, кишечник не расслабился.

— Следы спермы?

— Это я смогу вам сказать только в больнице.

И к таким возможностям они привыкли. Технические термины переводили все в более абстрактный, клинический план.

Брайерс задал еще несколько вопросов. Нашлись вопросы и у Шинглера, который не хотел остаться в стороне. Перемещали ли труп после убийства и ударов по голове? Судя по крови на полу и пятнай мочи — нет.

— Другими словами, — сказал Шинглер, — он, по-вашему, просто убил ее, потом разбил ей голову и больше ее не трогал.

— Примерно так.

— А уточнить, когда она была убита, возможно? — спросил Брайерс.

— Это тоже придется отложить до больницы, времени прошло столько, что температура ничего не даст. А вот личинки могут что-нибудь сказать. От мушиных ребят толку все больше: вы же видели, на что они способны. Кладка, конечно, была обильной, а в такую жару личинки развиваются быстро. Вот они. На глаз я бы сказал, что смерть наступила тридцать шесть часов назад плюс-минус три-четыре часа. Значит, вечером в субботу. Не исключено, что время удастся установить и точнее. Послушайте, вы здесь кончили? Пора бы браться за серьезную работу.

Брайерс позвал трассолога и попросил взять еще несколько проб с пола и со стен вокруг трупа. Затем труп уложили на носилки и снесли вниз. На тротуаре стояла кучка зевак — новость уже облетела площадь и ее окрестности. Небольшой автомобильный кортеж тронулся в путь: впереди санитарная машина, затем казенный автомобиль Брайерса и Морган в собственной машине.

Ехали они с полицейской скоростью и вскоре уже мчались по одной из широких улиц Ист-Энда — низкие здания, убогие лавчонки с лупящейся краской, еврейские фамилии, звезды Давида. Шинглер, сидевший рядом с Брайерсом на заднем сиденье, попытался завязать разговор. Но Брайерс отмалчивался. Ему хватало собственных мыслей.

11

Главный корпус больницы, массивный и темный, построенный в конце прошлого века, их не интересовал. Владения Моргана находились в переулке — небольшие скученные здания, послевоенный конгломерат, даже два дома из готовых деталей. Большая яркая вывеска, как на пивной или на заманивающей прихожан церкви, гласила: «Кафедра судебной медицины и патологической анатомии». Пусть владения Моргана были неказисты, но он ими гордился.

Когда они вышли из машин, он сказал Брайерсу:

— Откладывать незачем, верно?

При взгляде со стороны могло показаться, что никто из них особенно не спешит. Но торопливость — это обычная ошибка начинающих. Брайерс и Морган поддерживали ровный темп без рывков и остановок. Их встретил кто-то из сотрудников Моргана с двумя конвертами, адресованными старшему суперинтенденту Брайерсу. Брайерс быстро проглядел их содержимое и протянул листки Шинглеру. Скотленд-Ярд прислал сведения о леди Эшбрук. Чисто формальные: возраст, первый и второй браки, фамилии родственников.