Ламберт Херсфельдский. Анналы

Тогда четверо епископов⁷⁶² были отправлены вести с ними переговоры о мире и обещать от имени короля, что он с готовностью согласится на все их разумные требования, которые сочтут справедливыми избранные от обеих сторон судьи, если они, в свою очередь, подчинятся справедливым условиям и предпочтут испытать скорее его милость, чем вооруженную силу. Те на это ответили, что не требуют ничего сверх того, что уже неоднократно требовали посредством многочисленных посольств, а именно: чтобы он без промедления приказал разрушить крепости, которые он построил для их порабощения в Саксонии и Тюрингии; чтобы возвратил каждому его наследственные владения, отнятые силой или в результате козней; чтобы вернул Баварское герцогство герцогу Отто, для устранения которого бесстыдно воспользовался лживым обвинением и гнусными выдумками негодяя; чтобы епископам Майнцскому и Кельнскому, герцогу Рудольфу, короче говоря, всем, которые отпали от него во время этой смуты или из расположения к противной стороне совершили что-либо вредящее его интересам, он предоставил безнаказанность и никогда не привлекал их к ответственности за эти проступки; чтобы он нерушимо соблюдал свободу их народа и установленные с давних времен законы; чтобы не проводил всю жизнь, предаваясь праздному безделью, в одной лишь Саксонии, но иногда покидал Гослар и объезжал свое королевство, ставшее чрезвычайно обширным благодаря предприимчивости его предков; чтобы добивался справедливости для церквей и монастырей, вдов и сирот, а также для всех, кто терпит несправедливость, и украшал королевское достоинство, которое отличается титулом, блеском королевских нравов и трудов. Если он клятвенно обещает всё это сделать и предоставит им в подтверждение своих слов в качестве поручителей тех князей королевства, которые ныне являются его посредниками в деле заключения мира, они готовы сложить оружие, принять мир и в дальнейшем жить, подчиняясь его приказам. Если же нет, то они связаны клятвой неутомимо сражаться за свободу, законы и свое отечество до тех пор, пока в них осталась хотя бы искра жизни.

Это взыскание показалось королю слишком суровыми, и он в тревоге начал искать различные отговорки и, обращаясь к верности своих князей, просил их не допустить, чтобы он к стыду их всех оказался под игом столь постыдных условий, из которых самым невыносимым он считал то, что ему придется разрушить свои крепости и выдать своим врагам награды вместо того, чтобы их наказать. Когда он, отвергнув мир, который ему предлагали, решил на следующий день провести смотр своему войску и выстроить его для битвы, то отправил вокруг в ставки князей послов с приказом к каждому из них вывести для битвы своих людей. Все обещали с готовностью повиноваться его распоряжениям, но, как только послы ушли, никто не покинул лагерь, ибо всем было не по вкусу участие в этом беззаконии, и они не хотели идти в бой против тех, чье дело считали весьма справедливым.

С другой стороны, лагерь саксов был потрясен не меньшей смутой. Вся чернь возмутилась против князей, говоря, что они совершенно напрасно ввергли их в такую страшную военную бурю. Ибо в то время как нынче всё обещает им победу и им, согласно их желанию, улыбается отличная возможность, о которой они, затаив дыхание, постоянно мечтали с самого начала войны, те, движимые внезапным раскаянием, смиренно простирают руки, просят о мире и вновь с женской беспечностью и детским легкомыслием отдают себя для обмана тому, кем столько раз были обмануты. Они также яростно напирали на герцога Отто, требуя, чтобы он, приняв над ними королевскую власть, возглавил их в предстоящей битве и не отказал обещающему всяческие успехи Богу в своей руке и поддержке.