Ламбрант (СИ)

Люциферита вытащили из ванны и повесили на ржавые крюки прямо на краю недостроенной стены Брасуса. Венера с ненавистью посмотрела на него и присоединилась к зрителям, которых в зале стало довольно много: Делус, Кабал с собратьями, Филипп, Веркун, две дамы в траурных шляпах, сиамские близнецы Аморины и остальной сброд. Но среди них взгляд Легонта привлёк совершенно невообразимый в этой ситуации человек — Саша Молохов. Он стоял у бара, опустив всклоченную голову. Приятель был единственным, кого не слишком интересовала процедура замуровывания пленника. Но Павлов быстро понял причину такого поведения. У Молохова были такие же ярко жёлтые глаза, как у Кабала.

—Саша,— вырвалось из груди беса, болтающегося на крюках у стены.— Саша, помоги...

Язык заплетался и выдавал невнятные звуки. Легонту становилось всё хуже и хуже. Осознание того, что поблизости шевелится чудовище Зерданского, а снизу его начинают закладывать крупными тёмными кирпичами, немного взбодрило. Он забрыкался, причиняя себе боль. В один момент ему даже удалось удариться о кирпичную выкладку и немного сотрясти её, но не более.

—Я бы сказал тебе что-нибудь в духе «прости» или «извини»,— произнёс Делус с весёлой гримасой.— Но это вполне закономерный конец твоей жалкой дьявольской жизни.

—Ну же, Марти, скажите ему хотя бы спасибо за распятие Соломона Киотского,— посоветовал Зерданский.— Оно украсит нашу с Вами скромную коллекцию.

Филипп заметил, как лицо Павлова изменилось от злости, отчего решил пояснить.

—Да, я любитель собирать всякие штуки вроде креста Антипия. А такие простачки, как ты, мне в этом очень неплохо помогают. За это тебе выражаю благодарность...— Он грозно глянул на работающих с цементом желтоглазых.— Что вы копошитесь, поживее! Нашему Легонту тяжко от затянувшейся процедуры...

Демонопоклонники вместе с Делусом захихикали от остроумной шутки, но их радость прервал неожиданный голос:

—Его зовут Ламбрант...

Это донеслось из тёмного угла зала, где ранее стояли кресла. Вмиг там вспыхнули две белые точки, и Павлов понял, что это глаза. Мартимиан первым догадался, кому они принадлежат. Его передёрнуло от этого факта. Он даже пошатнулся, прячась за спину Кабала словно ребёнок, увидевший нечто страшное.

—Как вы посмели назвать его таким плебейским именем!..— Голос был очень знакомым и всколыхнул в молодом люциферите ряд тяжёлых воспоминаний: огромные бутсы, встреча в ресторане «Пенелопа», ночная река и обилие крови.

—Кто это там?— с вызовом спросил Зерданский, ещё не соображая, в какую мерзкую ситуацию вляпался.— А ну выходи!..

Белые глаза моргнули, и в темноте возникли очертания плотной красной фигуры очередного незваного гостя.

—Дьявол,— прошептал Веркун, поджимая к боку «Чёрную Библию»,— это же Он...

Демонопоклонники со страхом уставились на вышедшего к ним краснокожего монстра. Им бы впору бежать врассыпную, но только взгляд этих магнетических светлых глаз парализовал любые мысли и движения.

—Вот я и отыскал ваше логово,— продолжал Литвинов, за спиной которого вмиг расправились тёмные кожистые крылья.— Столько времени потратил, столько сил...

—Вы знаете, что делать,— прошептал Зерданский своим людям, а сам взмахнул плащом и первым налетел на красного люциферита.

Желтоглазые перестали замуровывать Павлова и кинулись на подмогу смотрителю. Легонт, с трудом представлявший, что происходит и откуда здесь взялся Леонид Абрамович, снова предпринял попытку брыкнуться, но в него вцепилась одна из лап Брасуса и притянула к недостроенной стене. Кирпичи, что уже обложили его ноги, зашевелились, и из них тоже повылезали серые руки. Павлов задёргался сильнее, однако вырваться из этого капкана не получалось.

Тем временем плащ Зерданского со свистом прорезал воздух, отгоняя Литвинова обратно в тёмный угол. Впрочем, Филипп поздно понял свою ошибку. Как только люциферит попал в зону тени, он исчез. Но его гомерический смех усилился, летя теперь со всех сторон, где имелся полумрак. Гости смотрителя побежали к выходу, однако двери залы резко захлопнулись прямо перед их носами. Они отпрянули к сцене. Одна за другой стали лопаться лампочки и затухать свечи, и вскоре в помещение воцарилась темнота.

—Огни сюда, огни!— приказал Зерданский, а сам подлетел к закованному Легонту и приставил к его горлу рукав плаща.— Если тронешь хоть одного из нас, поганый люциферит, я прирежу твоего отпрыска!

Но угроза не возымела действия. Несколько человек уже закричали от боли и исчезли во тьме, когда красные руки утащили их с собой. Демонический хохот Литвинова разлился по всей округе, пока желтоглазые не исполнили приказ смотрителя и не зажгли факелы. От этого в зале сделалось относительно светло.

—Отойди,— прорычала Винес, оттолкнув Зерданского от стены. Она припала щекой кирпичам, что-то зашептала на непонятном языке и уставилась на висящего над ней Павлова.