Ламбрант (СИ)

—У подножия ада,— смиренно ответил профессор и, схватившись ледяной рукой за его лицо, вернул взгляд парня на себя.— Не смотри туда, это опасно. Мы, люцифериты, в отличие от других бесов, не умираем просто так. Причинить нам смерть практически невозможно. Брасус – это воплощение убитых им люциферитов, и он оружие против нас. Все его руки – это руки наших бывших сородичей. Чем больше люциферитов он убивает, тем больше конечностей у него отрастает...

—Но если он демон, неужели Владыка не может помочь нам и уничтожить его???

—Владыка не вмешивается в земные дела. Впрочем, тебе этого пока не понять. Не задавай вопросов, я всё скажу сам.— Литвинов вновь прикрыл веки, точно изнутри его терзала острая боль.— Делус, глава бесовского экзархата, заключил соглашение с Зерданским. Тот обязался уничтожать всех люциферитов, которых ему предоставит Мартимиан. Они занимаются этим давно, и Валера Ульянов, мой ученик, пал жертвой их сговора. Если б я заранее знал, откуда ждать удара, я бы предупредил все эти события. Но для этого мне нужны были твои воспоминания. Позволь ты причинить тебе достаточное количество боли тогда, в «Пенелопе», они бы вернулись к тебе гораздо раньше...

—Боли?

—Боль – решающий фактор в нашей жизни. Она руководит нашими силами, эмоциями, воспоминаниями. Я хотел доставить тебе максимально больше боли, чтобы восстановить твою повреждённую память. Но бесы не дали сделать этого, в результате чего возвращение воспоминаний у тебя затянулось. Впрочем, я ждал и надеялся, что рано или поздно добьюсь истины. А сегодня ты прозрел сам, и я проследил, куда ты направишься.

—Но Брасус... он же задушил нас...

—Да, наверно, но теперь это не имеет никакого значения. Слушай меня, слушай... Есть много условий, без соблюдения которых тебе будет сложно находиться на Земле. Бойся ангрилотов, ибо им тоже известно, как следует забирать жизнь у люциферитов. Помни, что для этого имеется достаточно способов. Учти также тот факт, что Делус поддерживает с ними отношения. Это по его наводке спалили Адажанскую церковь в осеннее равноденствие и разгромили его же резиденцию.

—Но для чего, почему он предаёт собственных подданных???

—Не задавай вопросов, прошу. Не знаю, какие цели он преследует, но правда в том, что экзарх устраивает интриги с ангрилотами против собственных соплеменников.

—Мы должны рассказать обо всём этом бесам! Пусть они казнят его!..

—Ни в коем случае! Это наши враги, и они тоже знают способы, какими можно убить нас. Нет, это их проблемы, пусть сами разбираются. Ты должен одинаково опасаться и их, и ангрилотов, и людей. В частности, своих друзей-сатанистов, у которых нынче не лучшие времена.

—Да, власти устроили на них настоящую охоту, как с цепи сорвались...

—Одна девица, которую ты хорошо знаешь, таит на них злобу. Это Диана. Она была влюблена в Валеру, а когда узнала, что он связан с людьми Зерданского, решила, будто это сатанисты, и принялась вредничать. После его убийства она быстро сообразила, что это сатанисты расправились с Ульяновым, поэтому сообщала и будет сообщать в правоохранительные органы информацию о ваших сборищах.

—Диана???

Литвинов скорчился, и поблизости с ними что-то заскрипело. Вновь взыграл красный огонь, полетели вверх какие-то искры, а в земле возникли трещины.

—Всё, время почти ушло,— констатировал люциферит.

—А почему Вы не можете вернуться вместе со мной и разделаться с ними?— негодовал Ламбрант.

—Мой лимит исчерпан. Та жизнь, которую я утратил этой ночью, была последней из уготованных нам тринадцати... Но это даже радует, ведь жить в земном мире очень сложно, ты и сам уже это осознал за те короткие дни, что провёл в образе беса.

—Но как я найду Зерданского? Я не справлюсь один, они все слишком сильны для меня.

—Ты сможешь,— уверенно заявил Леонид Абрамович, отползая к огню.— Ведь ты же Ламбрант, а такое имя дано не многим...

Павлов не успел увидеть, как профессор уйдёт в царство их Чёрного Владыки, поскольку всё вокруг внезапно похолодело и потемнело. Тринадцать переходных минут прошли словно одна, и первокурсник постепенно вернулся туда, где ему предстояло провести ещё двенадцать неспокойных жизней. Когда он почувствовал под собой пол и услышал звуки голосящих где-то далеко людей, Литвинова уже не было рядом. Парень лежал посреди всё того же зала в поместье Гординских, однако никаких лап Брасуса и злобной Винес поблизости не наблюдалось. Двери оказались раскрыты нараспашку, и оттуда сквозняк приносил с собой возмущённые крики гостей Зерданского.