Лампа разыскивает Алладина

– Нет, конечно. Пьяница способна и до завтрашнего вечера прохрапеть. Ступайте в милицию и приводите людей в форме. Вот они скоренько ее в чувство приведут, очень хорошо получится. И вы правду узнаете, и я от горя избавлюсь. Не знаете, сколько за похищение коляски дают? Больше десяти лет?

Эгоизм и жестокость Марии Кирилловны изумляли. Она терпеть не может внучку, которая, правда, своим поведением довела бабушку почти до могилы. Но я-то не сделала старухе ничего плохого, и вот теперь бывшая преподавательница музыки, милейшая, интеллигентная старушка, развлекающая себя по вечерам умелой игрой на пианино, с огромной радостью вопрошает о сроке, который Алле предстоит получить за кражу коляски. Моя неприятность для бабки радостное событие, вследствие которого она наконец-то обретет покой в своей квартире.

В полном негодовании я встала.

– Ступайте, милочка, за участковым, – подталкивала меня к двери хозяйка, – да поторопитесь, а то я спать скоро лягу. Страдаю нарушением сна, если разбудить посреди ночи, промаюсь до утра, глаз не сомкну.

– Мне надо побеседовать с Аллой, – я все же попыталась добиться своего.

И тут в дверь позвонили. Хозяйка загремела замком, в квартиру вихрем влетела женщина, одетая в пронзительно-красный костюм. В темной прихожей сразу стало светлее. У незнакомки на голове лохматились ярко-рыжие пряди, лицо украшали огромные жгуче-карие глаза. Казалось, что стройная особа испускает лучи света и пучки бьющей во все стороны энергии.

– Тетя Маша, – воскликнула она, – психотерапевта привезу завтра, рано, в девять утра. Вы уж постарайтесь проснуться.

– Не надо, Олеся, – холодно ответила старуха.

Олеся всплеснула руками.

– Снова здорово! Договорились же! За Аллу надо бороться!

Мария Кирилловна выпрямила спину и, торжественно ткнув в меня пальцем, сообщила:

– Поздно. Вот она сейчас идет в милицию, с заявлением!

– Каким? – попятилась Олеся.

– Алла у женщины коляску украла и продала, – заявила Мария Кирилловна, – такое не прощают. Ее теперь хорошенько накажут, ну и правильно.

Олеся переменилась в лице, ухватила меня за руку и потащила на лестницу со словами:

– Ну-ка, двигай со мной, есть о чем поговорить.

Глава 12

Пальцы субтильной девушки оказались цепкими, а бицепсы железными. Крепко держа меня за плечо, Олеся распахнула дверь соседней квартиры и велела:

– Входи.

Я вошла в коридор и поняла, что нахожусь в апартаментах-близнецах. У Олеси оказалась точь-в-точь такая же жилплошадь, как и у Марии Кирилловны, только комнаты располагались не с левой, а с правой стороны коридора.

– Ты врешь, – топнула ногой Олеся, впихивая меня в кухню, – Алка не могла коляску спереть!

Я тяжело вздохнула.

– Хорошо ее знаешь? Давно дружите?

– Мы сестры.

– Кто? – вырвался у меня возглас удивления.

Олеся сердито пояснила:

– У нас один отец, а матери разные. Я об Алле знаю все! Небось, тебе Мария Кирилловна сейчас небылиц наговорила про пьянство!

– «Небылицы» в данной ситуации неверное слово, – усмехнулась я. – Алла лежит в пустой комнате, прикрытая рваным одеялом, в состоянии алкогольного опьянения. Понимаю, что тебе неприятно слышать подобные заявления, но она алкоголичка, которая живет воровством.

– Неправда!

– Загляни-ка в ее спальню!

– Я не в том смысле. Алла честная, копейки не возьмет, – закричала Олеся, – миллион рядом лежать будет, и она не прикоснется. Да, распродала вещи, но ведь шмотки принадлежали ей!

– Насколько я понимаю, комната давно пустая, – заявила я.

– В общем верно, – сбавила тон Олеся, – но Алуська не тырит чужое!

– Откуда же деньги на водку?

– Я даю, – тихо ответила Олеся.

– Вот уж глупость, – вырвалось у меня, – зачем же создаешь благоприятные условия для алкоголички? Такого человека надо, наоборот, лишить всякой возможности пить горячительные напитки, глядишь, и выздоровеет!

Олеся повернулась к плите.

– Не крала Алка коляску, ей ее подарили!

– Подарили? Кто? С какой стати? – спросила я.

Олеся молча поставила передо мной кружку теплого, некрепкого чая и сказала:

– Попытаюсь объяснить, хотя непросто будет! Во всем случившемся в конечном итоге виновата Мария Кирилловна.

– Она тут при чем? – мигом расплескала я чай.

Олеся взяла губку, ловко ликвидировала безобразие и сказала:

– Ты слушай. Маму Олеси звали Светланой, очень милая женщина была, тихая, спокойная, не чета бабке. Мария Кирилловна только прикидывается доброй и интеллигентной, на самом деле она злобная хабалка, уж поверь мне. Всем жизнь покорежила, начала с дочери.

Я навострила уши. А Олеся продолжала рассказывать, впрочем, пока ничего нового я не услышала.

Родители у людей бывают разные. Одни, эгоисты до мозга костей, зовут малышей спиногрызами и стараются вырастить их, особо не тратясь: ни морально, ни материально. Вторые, наоборот, изо всех сил опекают чадушек, выполняя любые, порой самые наглые их прихоти. Редко встречаются матери, у которых эгоизм гармонично сочетается с нежной заботой.