Лана из Змейгорода (СИ)

Лана против такого предложения не возражала, тем более что видела в нем не только буквальный смысл. Андрею очень хотелось ее удержать, но он не знал, с какой стороны повести разговор, чтобы ее не напугать и не обидеть.

— Такое ощущение, что я тебя знаю уже целую тысячу лет, — задумчиво проговорил он, все-таки поставив ее на теплый речной песок.

— А может быть, больше? — оправляя платье, глянула в синие желанные глаза Лана, но нашла там только легкую озадаченность и море обожания.

Глаза Андрея изливали на нее потоки света, и с ними не могла сравниться даже пронзительная синь умытых грозою небес. Губы манили, как колодец в засуху. Он наклонился, вроде бы чтобы снять с ее платья несуществующую букашку, а потом поцеловал, и Лана растаяла от этого первого за столько времени поцелуя.

— Только обещай мне, что не отдашь меня Константину Щаславовичу, как бы он не просил! — повинуясь мгновенному порыву, взмолилась Лана, опасаясь, что бизнесмен и благодетель может надавить на своего слугу.

— Я не имею на это никакого права! — озадаченно проговорил Андрей. — Ты не вещь и не чья-то собственность. Ой, а что там блестит? — удивился он, разглядывая на берегу какую-то странную корягу, оказавшуюся то ли стеклом, то ли камнем. — Ну надо же! Это ж, похоже, фульгурит!

— Ну да, громовая стрела, — в смятении кивнула Лана, и во время прогулки вызывавшая его улыбку народными названиями растений и животных.

— Какой любопытный образец!

Лане оставалось поблагодарить силы природы, которые не только пришли на помощь, но дали в руки оружие против Хозяина Нави. Другое дело, что применить его оказалось немногим легче, нежели в битве с ледяным демоном. На этот раз Кощей призвал на помощь разрушительную силу огня, мстительно выжигая лесные угодья, оказавшиеся между биостанцией, Вольным Устюгом и мусорным полигоном, откуда пожар, конечно же, и начался.

— Ну я же им говорил, что добром это не кончится! — возмущался Андрей, глядя на поднимающееся над верхушками столетней черневой тайги зарево. — Вот вам, пожалуйста, дождались.

Велев Михаилу охранять Лану и, если что, постараться ее увезти, он помчался к радиорубке, чтобы вызвать пожарных. Подняться в небо, чтобы победить тьму или хотя бы сразиться с Хозяином Нави в единоборстве, он не мог. Но и в его рискованном броске навстречу огню Лана увидела прежнего Яромира, с тоской думая о том, что Кощей может забрать у нее возлюбленного просто ради мести. Радиорубка находилась как раз за пределами начерченного с Михаилом оградительного круга недалеко от леса, по верхушкам которого к биостанции сейчас мчался пожар. Хозяин Нави на этот раз обернулся разрушительным огненным смерчем.

— Что он делает! Он же погибнет! — заливаясь слезами, заламывала руки Лана, в отчаянном призыве пытаясь вызвать дождь.

— Я остановлю его! — воскликнул кудесник, принимая облик тотема. Не просто так его дальний предок прозывался Медведко, а прадед по отцу носил мокшанское имя Овтай, тоже обозначавшее Хозяина тайги.

Лана сумела докричаться до реки, вновь призвав на защиту живительную силу воды и земли. Хорошо, что Кощей еще не обрел прежнего могущества! Она невольно вспомнила страшную битву под стенами Змейгорода, когда они с другими русалками, пока воины сражались, не позволяли силам Нави разрушить покров батюшки Велеса. Теперь ее крепостью стал не только Вольный Устюг, который она защищала, но и весь лес, а воин и кудесник, вставшие за нее и ее угодья, стоили целой рати.

Когда огненный смерч, так и не добравшись до радиорубки, уступил силе воды, Хозяин Нави принял изначальный облик огнедышащего змея. Михаил принял вызов, хотя наверняка понимал, что в этом противоборстве ему не победить. Лана не ведала, как помочь своему заступнику, хотя и радовалась, что сумела отвести беду от Андрея. Впрочем, тот от борьбы не собирался уклоняться.

Трудно сказать, что он увидел своим искаженным зрением смертного. Но в тот момент, когда змей подмял Михаила, собираясь его растерзать, Андрей, забежавший в избу вроде бы за дробовиком, выскочил оттуда, сжимая громовую стрелу.

— А ну, пошел отсюда! — вскричал он, со всей страстью неуемной натуры, загоняя свое оружие дракону в пасть.

Так уж получилось, что именно этот безумный бросок отправил Кощея обратно в Навь, хотя бы частично искупив преступления Яромира и свою недавнюю оплошность.

Лана еще выхаживала получившего в борьбе с Навью раны Михаила, попутно исцеляя пострадавший от пожара лес, когда Андрей подошел к ней с серьезным разговором.

— Я не знаю, как ты к этому отнесешься, но сегодня ночью мы все могли погибнуть, а я тебе так ничего и не сказал.

Сердце Ланы забилось учащенно. Кажется, у беспамятства ее возлюбленного существовали свои положительные стороны. Ибо какая женщина откажется от того, чтобы снова услышать заветное признание.