Ланкаст. Первая планета

– Сиди тут и никуда не суйся, я буду приводить тебя сюда вместо пытки столько, сколько смогу, но когда-нибудь мне все же придется подставить тебя под кнут. Твой друг ясно дал мне понять, что ты этого не вынесешь, а значит я буду пытаться отсрочить твою смерть, как можно дольше, – на редкость спокойно проговорила она, чем удивила меня еще больше, после такого вопроса могла бы и накричать что ли. Теперь все точно спуталось в голове. Если она наш враг, который исписывает спины Ланкастов кнутом, то почему она мне помогает? Пока я думала, женщина развернулась и ушла, не дав задать еще какой-нибудь глупый вопрос. Очнувшись, когда мне в плечо кто-то врезался, извинился и побежал дальше, я направилась к стене снабжения.

Здесь был рай для любого медицинского работника, полки ломились от всякого рода вещей, а у меня глаза разбегались. На одной из них лежали такие же сумки, как скинули нам в камеру, и наблюдая за другими людьми в белом, я не стала отличаться от них. Взяв одну такую и перекинув через голову, руки начали запихивать в нее все, что попадалось. Бинты, пузырьки, вата, баночки, пластыри, какие-то пластинки, предназначения которых я не знала. И это называется технологически развитая планета, ученые на которой научились людей в космос на дальние расстояния отправлять и придумали стреляющие браслеты, раны лечат доисторическими способами спиртом и бинтами. Хотя оно и понятно, вероятно у них этим занимались Ланкасты и оттого медицину не развивали, как таковую. Когда же у лидера снесло крышу, поздно думать о медицинских разработках. Может как раз за счет времени, сил и средств, потраченных нашими учеными на эту область, пришельцы продвинулись вперед в других?

Когда в сумку уже ничего не помещалось, я осмотрела зал, пытаясь выбрать себе пациента проще. Чем безобидней будет травма, тем легче с ней справиться одной, не привлекая внимания, и тем большим людям смогу помочь. Да, да, желание помогать им у меня не выветрилось, даже не смотря на то, что они пришельцы и скорее всего солдаты вражеской армии. Их товарищей принц резал на корабле десятками, а может и сотнями. Меня передернуло при воспоминании о том моменте, который я наблюдала лишь краем глаза, избивая Настю. Тогда все в голове было размыто и затуманено, а сейчас не стало лучше, мне нужно время, просто сесть и все хорошенько обдумать, а его у меня нет. Выбрав парня с рваной раной на руке, уже с трудом сдерживающего жгут чуть выше, я принялась за работу.

Чем проще были раны, тем лучше справлялись мои руки, чуть ли не на автомате делая все необходимое. Это освобождало мозг от необходимости думать, и давало ему то самое время на осмысление ситуации. После крушения поезда, пришелец забрал меня на корабль, где обратил во тьму, я проиграла битву, они сломали меня образом принца. Обращенной зациклилась на вине Насти во всех своих несчастьях и обрушилась на нее с кулаками и лишь кинжал солдата в груди Флориндо остановил меня и вернул к свету. Потом я стала Ланкастом и пыталась спасти его. Судя по тому, что парень жив, мне это удалось. Следует лучше расспросить Флора, когда это станет возможным.

Вспомнив про раны принца, я залезла в свою сумку, рассматривая баночки, что там остались. На некоторых были надписи символами, но благодаря тому, что я Ланкаст, я их понимала, как и язык пришельцев, да и любой другой. Сперва, это конечно шокирует, но потом ты не замечаешь, что из твоего рта вырываются слова на совершенно не известном языке. Для тебя все так, словно говоришь на своем родном. Найдя то, что могло бы помочь парню и избавить его от лишней боли, мне оставалось придумать, как бы пронести это назад в камеру и не быть пойманной.

– Эй, меня сегодня кто-нибудь осмотрит вообще? – раздался хриплый мужской голос, заставивший обернуться и посмотреть на него. Я как раз закончила с предыдущим пациентом и не видела причин, не помочь этому. Подойдя к буйному мужчине, лет за тридцать с проседью в волосах, кривым, видимо не раз сломанным носом и двухдневной щетиной, я постаралась улыбнуться.

– Здравствуйте, слушаю вас, – проговорил мой голос, совершенно неузнаваемый из-за нового языка. Прежде спрашивать людей не о чем не приходилось, раны были слишком очевидны, здесь же никаких порезов или травм в глаза не бросалось.

– Этот засранец вывихнул мне плечо. Я уже больше половины дня тут сижу, и никто даже не пошевелился подойти, – гневно пробормотал он, и тут мне в глаза бросился значок, прикрепленный к его воротнику, у всех остальных моих пациентов ничего такого не было, может это какой-то знак различия и человек выше них по званию? Я не знала, и решила не придавать внимания таким вещам, раз никто другой не придавал и не осмотрел его в первую очередь.