Ланселот на шпильках (СИ)

- Знаете, а я передумал, - вдруг сказал Денис Александрович, пристально глядя на меня, - я буду спонсировать ваш журнал. И надеюсь на некоторое содействие с вашей стороны.

- Что вы имеете в виду? – недоуменно спросила я, и в тот же момент почувствовала его руку у себя на колене, - что вы себе позволяете? – и спихнула руку, - я замужем!

- Это не проблема, - он ухватил меня за бедро, я попыталась встать, но он схватил меня за запястье.

- Я вас евнухом сделаю, - с ангельской улыбкой прошипела я, дёргаясь, но вырваться мне не удавалось, - и не думайте, что это только слова.

- Ты выражения-то подбирай, кукла, - лицо его пошло пятнами, - я не простой человек, и со мной лучше не ссориться.

- Мои мужчины вас по стенке размажут. Если вы ко мне хоть

пальцем прикоснётесь, - сквозь зубы проговорила я, - и меня просто стошнит, если я пересплю с вами. В моём вкусе крупные мужчины, здоровенные, с литыми мускулами, а не бегемоты под триста килограмм.

- Ты за эти слова ответишь, дрянь, - побагровел он.

- Типа, за базар ответишь? – прищурила я глаза, и резко вскочила на ноги.

Схватила с подноса у проходящего мимо официанта чашку с кофе, и опрокинула её этому мерзавцу прямо на половую принадлежность. И для верности вонзила ему свою острую шпильку в ботинок.

- Сучка! – заорал он на весь ресторан.

- Ребята, - крикнула я охранникам, - выведите этого господина отсюда. И побыстрее.

- Я тебя в ближайшей подворотне заловлю, и тогда тебе не поздоровится, - в бешенстве орал он, когда охранники выводили этого бегемота на улицу.

- Я по подворотням не шляюсь, - процедила я сквозь зубы, - это

ваша прерогатива.

- Сука! – крикнул он мне, когда его выталкивали на улицу.

- Вы ещё какие-нибудь существительные знаете, кроме научного названия самки собаки? Хотя, о чём это я? У вас словарный запас на уровне, типа, короче, и прочий тюремный сленг, - и юркнула за дверь.

Судорожно перевела дух, и нешуточно испугалась.

Если он убийца, значит, может быть связан с мафией. Он мне за мой несдержанный язык действительно может отомстить. Впрочем, о мафии у меня только одни предположения.

Решив не заморачиваться, вернее, не умирать раньше смерти, как говорила моя покойная бабушка, я бросилась наверх, в свой кабинет.

Устроилась за столом, вынула из сумки ноутбук, и стала проверять бумаги за последний месяц. Мои ресторанные дела идут очень даже хорошо, и прибыль растёт. Я могла бы ещё что-нибудь открыть, но не хочу больше рисковать.

Я и так разрываюсь между работой в журнале, и своими ресторанами. И я опять, как всегда, могу сесть в лужу, и чуть ли не разориться, как уже было весной.

Димка меня тогда буквально спас от неминуемого разорения, и

опять поможет, только я не хочу наступать на одни и те же грабли.

Работа в журнале мне очень нравится, она творческая. Генриху нравятся мои статьи, в них присутствует тонкий, изящный юмор, перемешанный с философскими размышлизмами, и жизненными постулатами.

Порой это самые обычные разглагольствования, порой мы подбираем какую-либо конкретную тему, я работаю над фотографией, и пишу центральную статью.

Наш глянец – не просто жвачка, как большинство журналов в наше время. В ней имеется и рубрика советов, над ответами которых работает специально нанятый психолог, последние

тенденции моды, реклама, хотя многие очень негативно к рекламе относятся, вообщем, это целая эпопея, с массой полезного и познавательного.

Мне нужно чем-то зацепить, и, вспоминая свой последний косяк, я не должна опять промахнуться.

Поэтому сегодня же соберу общее собрание, обмозгуем все

детали, и вперёд на лихом коне.

- Елена, - сказала я секретарше в издательстве, набрав номер на рецепшен, - скажи всем, что в три общее собрание. Кто не придёт, стукану Генриху, хоть это и не комильфо, но мы должны обойти « дьяволят ». Я доступно объяснила?

- Я всё поняла, - и Леночка отключилась.

Наверное, надо мне объяснить.

У нас имеются конкуренты, не менее крутой глянец – « 6666 ».

Про себя мы называем их « дьяволятами », а я терпеть не могу хозяина журнала. Это молодой парень, представитель золотой молодёжи, плюс ко всему нетрадиционной ориентации. Его папочка-олигарх купил ему журнал, и теперь он всячески пытается нас обогнать.

Представляю, как он сейчас злорадствует.

Но недолго он будет ноздри раздувать, я его сделаю, и кое-какие идеи у меня уже появились.

Но сначала я съезжу в филателистический центр, и обследую кабинет Филиппа Васильевича.