Ланселот на шпильках (СИ)

И в гостиную втащили ящики с шампанским, коробки с шоколадом, фрукты, и он попытался вскрыть бутылку с шампанским.

Я тем временем позвала всех в гостиную, опять раздался звонок, и первыми я увидела лилии, когда открыла дверь. За белыми лилиями показалось лицо Евгения.

- Привет, - мягко улыбнулся он, - ты любишь лилии?

- Обожаю, - я приняла из его рук букет роскошных трубчатых лилий, - и что всё это значит?

- А войти можно? – заискивающе спросил он, - я всё объясню, - и он без приглашения втиснулся в прихожею, - я люблю тебя.

- Ты с ума сошёл? – я положила букет на столик, - пошёл вон из моего дома! Я не свободна, я мать троих детей, и на данный момент замужем! И сердце моё не свободно!

- Я могу это исправить, - и я не успела даже глазом моргнуть, как он впился в меня поцелуем.

- Сумасшедший! – я отвесила ему пощёчину, когда он отпустил меня, - ещё раз такое сделаешь, дам коленом по одному месту. Мало тебе не покажется, это я тебе обещаю. Придурок, - и услышала звон стекла, и вопль с улицы.

Быстро открыла дверь, и увидела Диму, Максима, и стонущего в крапиве Андрея Сатаневича.

- Что у вас случилось? – бросилась я к ним.

- Викуль, а почему из наших окон вылетают пробки от шампанского? – сердито осведомился Максим, поднимая держащегося за лицо Андрея, и увидел Евгения, - и что он тут делает?

- Успокойся, - я покосилась на Евгения, - он просто так зашёл. А Кире сделали предложение, это её жених шампанское вскрывает.

- С ума сойти! – сдавленно пробормотал Максим.

- Нашла ей араба? – гомерически расхохотался Дима, а я его

пнула.

- Заткнись, - рявкнула я на него, и ушла в особняк, а Дима с Евгением за мной.

- Эвива, - схватил меня за руку Евгений.

- Отпусти меня немедленно! – заорала я не своим голосом, - убери от меня лапы сию минуту! Ты мне по барабану! Дима, объясни этому идиоту, чтобы он ко мне не приставал! – и убежала в гостиную, оставив их одних.

Потом началась суета. Генерал пришёл в шок, когда увидел Андрея с подбитым глазом, а я пошла за льдом.

- Я люблю тебя, - услышала я тихий голос, обернулась, и упёрлась в Димину широкую грудь.

- Что ты делаешь? – слабо дёрнулась я, - Максим нас увидит.

- Извини, - он разжал руки, - я выпроводил этого нахала, а это тебе подарок, - он протянул коробочку.

Я открыла её, и тихо ахнула. В ней лежали те самые часики, которые мне так понравились, благодаря которым я стала дальше заниматься расследованием.

- Я сделал копию со стразами, - он вынул другую коробочку, - на ней именная печать от Сваровски. А тут сладости для Василисы, я на один магазинчик нарвался, - и я ахнула, увидев знакомые пакеты, - купил ей целый ящик суфле.

- Как магазин называется? – тут же осведомилась я, услышала ответ, и схватила со стола пакеты, - быстро забирай это.

- Почему? – Дима вздёрнул брови, и мне пришлось ему всё объяснить.

- Идиоты! – схватился он за голову, - я на них в суд подам! Отравить маленького ребёнка! О чём они думают? Они должны аршинными буквами писать, что это секс-шоп, а не кондитерская для детей. Как Василиса себя чувствует?

- Отделалась лёгким испугом, - махнула я рукой, - продолжает шалить и поедать сладости, словно ничего и не было.

- И всё-таки я им устрою Варфоломеевскую ночь, - со злостью пообещал Дима, а я стала разрезать торт, который он принёс, и свой заодно, что я купила. Сюрпризы в тортах оказались не опасными, всего лишь мармеладное бельё, и мы отправились пить шампанское. И я была безумно рада за подругу, наконец, она обрела своё счастье.

А вот найду ли своё счастье я?

Единственный мужчина на всей планете, которого я хочу до безумия, которого люблю до крика, и который так же любит меня, создал между нами стену. И пробиться через эту стену невозможно.

А у меня при одном взгляде на Диму колени подгибаются, и ничего поделать я не могу.

Поскриптум.

А журнал мой ушёл в лёт, я опять попала яблочко. Глеб Никифорович достал мне инвестора, испанца, и Генрих на меня больше не сердится.

Конец.