Лапочччка, или Занятная история с неожиданным концом

Туман снова застлал незнакомца. И Валечку. Она опять ничего не видела. Ее окружала густая белая пелена. Ей стало страшно. И как-то очень тоскливо. Захотелось заплакать. Дым снова начал расходиться. Незнакомец исчез. Вместо него на скамейке сидел уже другой человек, облаченный в серую рясу. Валечка начала вглядываться в его лицо и тут тишину пронзил знакомый бархатный голос:

– Валюнь, не печалься, душа моя…

– Яшка? Ты же… Ты же ведь… умер…

– Нет, я не мог умереть, потому что это… невозможно. Такие, как я, просто в нужный момент уходят со сцены, но тем не менее, не перестают наблюдать за жизнью…

– Яшка, кто этот человек в плаще? И наконец, кто ты?

– Вопрос, достойный пера Гете.

– Вы что – нечистая сила?

– «Часть силы той»? – грустно улыбнулся Яшка. – Нет-нет, все гораздо сложнее. Нечистая сила – это очень пошло. Хотя могу понять тебя – это внешность моя вводит в заблуждение… Типаж этот, помнится, тебе когда-то очень нравился… Однако нельзя же делить все на черное и белое… Объяснить это трудно до невозможности, здесь, как говорится, «черт ногу сломит». – Яшка снова иронично улыбнулся. – Про всех рассказывать не стану, скажу только про нас. Мы – не черти и не ангелы. Мы – проводники, мы ведем по жизни людей. Мы посылаем вам сигналы, зашифрованные вести, мы вкладываем послания в уста друзей, мы наводим на мысли – вы называете это «внутренний голос» или «шестое чувство». Мы помогаем вам не сойти с ума. Мы обнадеживаем вас при помощи знаков. Мы предупреждаем при помощи снов. Искусство жить – умение считывать эти послания. Искусство жить – это умение во всем найти «золотую середину», найти границу между ухарством и трусостью, между скудоумием и зазнайством, между завышенной самооценкой и комплексами. Если человек не может решать эти шарады, не справляется с задачами жизни, он теряет равновесие. И тогда одни вьют себе петлю, другие бегут к колдунам, третьи просто сходят с ума… Как ты думаешь, кто все эти граждане, лежащие в психиатрии на Пряжке или на кладбище от какой-нибудь передозировки медикаментов? Вы говорите, что это душевнобольные или самоубийцы. На самом деле – это все наши неудавшиеся «клиенты». Они потеряли равновесие в этом танце по имени жизнь. Когда дело заходит слишком далеко, мы помещаем таких, как вы, в «карантинную зону». Сейчас ты находишься именно в ней.

– То есть?

– То есть, ты стоишь сейчас на грани самоубийства или сумасшествия.

– И ты пришел, чтобы мне помочь?

– Я всю жизнь помогал тебе. Я – ТВОЙ проводник.

– А почему же ты так скоро покинул меня?

– Мы помогаем вам напрямую только на наиболее важных участках вашей судьбы. И покидаем вас тогда, когда в вашей жизни начинается стабильная фаза. Когда вы чувствуете себя абсолютно счастливыми. Дальше вы должны идти по жизни сами. И заботиться о том, чтобы это чувство счастья не покидало вас как можно дольше. Нам нельзя все время находиться в непосредственной близи от вас. У каждого из проводников есть регламентированное время прямого контакта с подопечными. И поэтому каждый из нас выбирает свою стратегию по опеке доверенных им судеб. И выбирает момент «выхода на прямую связь». Самый нужный для вас момент. Мы долго готовимся к выходу на контакт с вами. И мы должны быть правдоподобными. Все в нас должно быть аутентично. И поэтому у нас есть «прошлое», своя легенда, как у «законсервированных» разведчиков. О нас ходят сплетни и слухи, как это бывает и у простых смертных. И мы можем выбирать роль, которую мы будем играть с вами. Кто-то становится опытным врачом, исцеляющим страдающего недугом, кто-то умелым адвокатом, а я вот выбрал роль «человека со связями» и появился в твоей жизни в конце восьмидесятых. Мне показалось, что я особенно нужен был тебе ТОГДА. Соглашусь, пошловатая роль – этакий супермен-деляга. Но кому-либо другому ты бы тогда не поверила.