Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце

Вдали, среди густой зелени деревьев, наконец-то, различаю небольшой деревянный домик с уютной, жилой мансардой. Невольно вдавливаю газ в пол, но, опомнившись, убираю ногу с педали. На ощупь нахожу телефон на приборной панели – и не глядя набираю номер, который на протяжении последней недели постоянно у меня в быстром доступе.

- Воскресенский! – командный женский голос из динамика заставляет меня поморщиться. Какая же она невыносимая. - Если ты звонишь сказать, что опять не приедешь…

- Вера, - перебиваю с улыбкой. – Видеозвонок включи.

- За неделю ни разу не появился, Кость, - отчитывает меня, но просьбу выполняет. – Как привез нас сюда, так и пропал. А девочки спрашивают о тебе все время.

Из динамика доносятся шорохи и шум, и я, покосившись на дисплей, некоторое время гипнотизирую изображение. На экране мелькают яркие пятна, и позже я понимаю, что это ткань платья. Отвлекаюсь от дороги, когда камера скользит от груди к шее, поднимается к лицу. И через секунду на меня устремляет недовольный взгляд грозная Вера. Сдувает кудряшки со лба, но они возвращаются, когда она наклоняется к телефону.

- Занят был. Лапочек позовешь? – не приказываю и даже не спрашиваю. Скорее, умоляю. В гневе рыжая фурия страшна и опасна – может вообще отключиться без предупреждения. И самое главное, малышки примут ее сторону. Я в меньшинстве в собственной семье и стремительно теряю право голоса. Стоило лишь отлучиться на недельку!

- Ты в машине? – прищуривается с подозрением. – Очень надеюсь, что ты направляешься к нам. Иначе пиши завещание, адвокат, - бросает с издевкой и заметно смягчается. Запрокинув голову, зовет совсем другим тоном, ласковым и нежным: - Зайки, смотрите, кто звонит.

По обрывкам интерьера, дощатому потолку, деревянным окнам и картинам на стенах - я понимаю, что Вера сейчас на первом этаже дома, в гостиной. А с мансарды по лестнице, судя по топоту ножек и радостным визгам, к ней мчатся Маша и Ксюша. Вера передает девочкам трубку как раз в тот момент, когда я въезжаю на территорию и паркуюсь возле дачи.

- Папа? Папа! Папулька, - наперебой выкрикивают Маша и Ксюша, забирая друг у друга телефон.

- Да, мои любимые.

Изображение трясется, а я, смеясь, выхожу из машины и открываю багажник. Ловлю свободной рукой связку гелиевых воздушных шаров, придерживаю их, проверяя подарки и мягкие игрушки. Все в целости и сохранности, не растрепалось по дороге.

- Дай папу! – спорят дочки. – Ты дай.

- Мария, Ксения, что за поведение? – важно отчитывает их Вера, как педагог со стажем, но теплые вибрирующие нотки выдают ее трепетное отношение. Родительскую заботу.

Из нее бы вышла очень хорошая мать. Впрочем, судя по результатам анализов из клиники, у Веры на данный момент есть шансы забеременеть. Видимо, длительное лечение принесло свои плоды. А урод Женя ее бездарно потерял из-за нетерпеливости и чесотки в одном месте. Что ж, поделом. Пусть теперь растит ребенка от случайной шалавы. Лишь бы к Вере не лез - уж за этим я прослежу.

Она достойна лучшего. Встретит мужика адекватного, построит семью, родит ему...

Черт! Эти мысли почему-то дико раздражают. Разумом понимаю, что со временем, как только закончится судебная волокита, нам придется попрощаться. У Веры своя жизнь. Кафе, которое я ей верну, и будущее, что она сама построит, с кем захочет. А у меня дети и фирма. Все закономерно. Логично. Правильно.

Кроме одной детали... Отпускать ее не хочется. За неделю разлуки я лишь убедился в этом.

- Мама Вер-ла, там же папа, - не умолкают дети.

Вздохнув, направляю камеру на багажник, чтобы девочкам был виден сюрприз. И пугаюсь внезапной тишины.

- О-о-о, это нам? – эмоционально реагируют малышки. – А когда привезешь?

Разворачиваю телефон сначала к себе, подмигивая дочкам, а потом выставляю в сторону входа в дом. Так, чтобы они поняли, где я.

- Я вас жду здесь, жду, - цокаю укоризненно. – А вы не спешите ко мне.

- Папа пр-лиехал! Папа!

Голоса в динамике становятся все тише, пока не исчезают вместе с щелчком отключения. И следом доносятся реальные вопли. Вырываются из дома, как только распахивается дверь, разносятся по всей округе. Заставляют меня широко улыбнуться.

Присев, встречаю малышек, которые, как две пули, летят прямо в меня и с разгона впечатываются мне в грудь. Маленькие ручки ощутимо сжимают мою шею, едва ли не душат.

- Почему ты нас блосил? – вдруг предъявляет Маша, и я, опешив на миг, округляю глаза.

- Нет, я не бросал, - оправдываюсь поспешно. - Я же каждый день звонил, ты чего?

Отстраняюсь, чтобы посмотреть на дочек. И оценить, как сильно они на меня обиделись.

- Ты заберешь нас с Верой домой? – Ксюша задирает подбородок, испепеляет меня серьезным взглядом.

- Да, но не сегодня, - отвечаю честно.

- Нет, мы хотим сегодня! – капризно кричат мне в лицо.

Пытаюсь угомонить их, но, видимо, за эти дни я потерял хватку. Дочки затихают лишь тогда, когда к нам приближается Вера.

- Солнышки, тише! – произносит негромко, но они ее слушаются. - Иначе спугнете папу, и он сбежит от нас. Вы же этого не хотите? – добавляет с хитрой полуулыбкой.

- Н-не-ет, - хором тянут.