Ларец Самозванца

— Отпусти этих людей, пан Роман! — тихо попросила та. — Они — русские, а я не хочу более слышать, что ты проливаешь русскую кровь!

— Но я всё равно проливаю её! — вздохнул пан Роман. — Я не могу отпустить их… Они видели нас, знают, как нас мало… Нет! Они наведут на нас погоню… Ведь этот вот белобрысый — он из погони за нами! И я далеко не уверен, что с тобой… С ТОБОЙ, госпожа моя!.. будут обращаться так, как положено. Скорее уж даже то, что ты — боярыня, дела не изменит совершенно!

— Но… — начала, было, Татьяна.

— Нет! — коротко и решительно сказал пан Роман. И это был первый раз, когда он ей отказал…

Вся его решимость, однако, начала испаряться, когда он увидел слёзы, застывшие на глазах Татьяны. И если б не Зарина…

Но служанка, сумевшая, наконец, пробиться сквозь не желавших расступаться казаков, оправившая враз сбившуюся рубаху и сердито сверкающая глазами, внезапно поддержала пана Романа… Или не внезапно?

— Господин прав! — сурово сказала она. — Я бы перевешала их, чтобы другим было неповадно… но нас слишком мало, а московиты могут осерчать. Надо уходить!

— Надо! — неожиданно легко согласился с ней пан Роман. — Но невозможно. Кони устали, даже люди валятся с ног… Мы всё равно не уйдём! А здесь всё же есть где обороняться. Мы останемся до утра… если ничего не случится!

— Надо готовиться к обороне! — подумав, согласился пан Анджей. — Чур, мои хлопаки берут на себя северную окраину!

— Хорошо! — неожиданно легко согласился пан Роман. — Но вот дальше… дальше решать будем вдвоём. Гуляйте, други! И заприте где-нибудь этих!

Его палец с обкусанным под корень ногтём указывал на казаков. Их быстренько подхватили под белы руки и, не забыв по ходу дела снабдить тумаками — для ускорения, погнали прочь. Уже спустя несколько минут, внутри оказалось только четверо человек: паны и их оруженосцы.

— Я вот что думаю, пан Анджей! — задумчиво протянул пан Роман. — Если… я повторяю: если московиты ударят именно с северной стороны, у нас будет небольшой шанс. Их больше, но на узкой улочке это не так важно. К тому же, мы сразу же обратимся в бегство…

— Чего?! — взвился пан Анджей. — Да я… Да мы… Да лучше славная смерть в бою, чем пуля, засевшая в заднице! Согласно древним свиткам, античные герои никогда не бегали. И тяжёлая конница в деревне бесполезна! Мы их тут всех уложим!!!

— Пан Анджей! — тяжело вздохнув, мягко, как душевнобольному, сказал ему пан Роман. — Мы не в твоей любимой Греции. И потом, не верю я, что греки были так уж непобедимы и никогда не бегали. Было б так, под Троей не торчали бы ажно десять лет! Ну и главное: я не собираюсь убегать. Как раз по той же причине, что и ты: пуля в спине сильней болит! Ты и твои «античные» герои должны будут только заманить московитов вглубь села. Ну, а уж тут Я постараюсь. Я, и мои казачки с гранатами…

— Ах, вот оно как… — промычал пан Анджей, сразу добрея. — Ну, если так… Но почему это мои ребята побегут?! Давай, лучше твои!

— Пан Анджей! — ещё раз вздохнув, уже раздражённо сказал пан Роман. — Твоих меньше, а потом — дело ответственное, требующее твёрдой руки, железной дисциплины и умелого руководства! Не хочешь ли ты сказать, что не обладаешь такими качествами?

Смущённый пан Анджей вынужден был признать:

— Обладаю, конечно! Мне ещё гетман Жолкевский говорил, мол, силён, ты Анджей, глотку драть. На другом конце поля слышно… Куда ж нам, витязям, без глотки лужёной! Эхма…

Пан Роман с трудом сдержал улыбку. Гетман Жолкевский ведь ещё кое-что добавил… Про глотку пана Анджея и его умственные способности. Ещё бы не добавил — после того, как пан Анджей оглушительно громко поддержал его решение, стоя прямо за плечом. По слухам, гетман потом всегда вздрагивал, только заслышав пана Анджея, а уж рядом с собой не ставил никогда…

— Ну, вот и хорошо! Вот и ладно! — подвёл он итог, устраиваясь поудобнее перед миской, полной тушёной капусты с курятиной. — Тогда, пан Анджей, ты иди пока… на северную окраину. А я — поем. Как московиты появятся — зови!

Возмущённо на него уставившись, пан Анджей вышел, что-то бормоча себе под нос. Громко, оглушительно, впечаталась в косяк дверь.

7

Оглядев из-под ладони открывавшийся перед ним вид, Кирилл тяжко вздохнул.

— Ты уверен, что они поехали сюда, Шагин? — мрачно спросил он.

— Уверен! — решительно кивнул Шагин. — Здесь они, господин!

…Шагин примчался в деревню на взмыленном коне, сам весь в мыле, растрёпанный. И сразу поднял сотню. Кириллу даже пришлось наорать на воинов, которые собирались без подготовки бросаться на выручку товарищей. Полчаса — сказал он — дела не решат. Казаки послушали его с большим трудом, и только когда на сторону сотника встал самый авторитетный из них, Михайло Турчин. Турчин же возглавил казаков до возвращения Дмитра из плена…