Ларин Петр и фабрика волшебства

— Я, кажется, знаю, что сделать, чтобы он нас увидел, — и Туманова принялась копаться в своём рюкзаке. Она вытащила синий бархатный мешочек, расшитый бисером. — Смотри, что сейчас произойдёт.

Она принялась сыпать тёмный порошок вначале на Ларина, а потом на себя. Конь дёрнулся и чуть не встал на дыбы, но парень его удержал. Он смотрел на незнакомцев широко открытыми глазами.

— Я Пётр, — сказал Ларин и постучал себя в грудь.

— Я Борис, — парень положил ладонь на грудь. — А это Ветер, — он представил своего коня. — Он умный конь, аки ветер скачет.

— Зачем нам его конь? — зашептала Туманова. — Нам бы узнать, не видел ли он где-нибудь Илью Даниловича Преображенского и Земфиру Парамонову.

И Пётр Ларин, как мог, принялся объяснять, кого они тут ищут и откуда они взялись. Парень вначале испугался, затем растерялся. В конце концов онпришёл в себя и принялся объяснять, кто он такой, чей сын. Но и Ларин с Тумановой были настойчивы.

— Нет, я таких никогда не видывал. Но может быть, они пришли сюда через ледяные ворота.

— Какие ворота? — оживился Ларин.

— Ледяные, — повторил хозяин коня. — А те, кто попадает сюда через ледяные ворота, остаются здесь навсегда. Мне ещё мой дед рассказывал, а ему его дед, что ледяные ворота надёжно охраняют ведьмы.

— А где эти ворота?

— Далеко! Скакать туда три дня и три ночи на моём быстром коне.

— А какие они, эти ведьмы? Ты их когда-нибудь видел?

Парень затряс головой, замахал рукой:

— Знаю, что одна с белыми волосами, длинными до земли.

— Белыми, как снег? — спросила Туманова.

— Белыми, как дым, — сказал хозяин коня, а затем поклонился и сказал, что ему пора. Дёрнул за повод коня, вскочил на него и ускакал.

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Конечно, — не без гордости произнесла Туманова. — В потусторонний мир, наверное, существует два входа, один — через который мы попали, а второй — эти самые ледяные ворота. И, судя по всему… — Туманова огляделась, словно кто-то стоял рядом и мог подслушать их.

— Не тяни!

— …мне кажется, что одна из ведьм, которая охраняет ледяные ворота, — Изольда Германовна. Вот кто сторожит ледяные ворота.

Ларин кивнул.

— Что с нами происходит? — воскликнул он, глядя на свои руки.

— Ничего страшного, мы возвращаемся в прежнее состояние, обычное для себя: сейчас мы будем видимыми для верхнего мира, а для жителей потустороннего мира снова станем невидимыми.

Не прошло и пяти минут с момента возвращения ребят в обычное состояние, как громыхнул раскат грома, сверкнула молния.

— Ага, — сказал Ларин, — кому-то очень не нравится, что мы здесь.

Молнии били с такой силой, что от стен откалывались огромные камни, сыпались искры, начала загораться одежда.

— Бежим отсюда! — крикнул Ларин, хватая Туманову за руку.

Они неслись по подземным ходам через огромные ледяные залы, а молнии всё били и били им вслед. Синие стрелы ломались в воздухе. Ещё мгновение, ещё секунда, и сверкающая стрела ударит в спину. Сколько они бежали, ни мальчик, ни девочка не знали. Молнии и громы гнали их перед собой, выталкивая из потустороннего мира.

Они опомнились лишь в графском дворце. Там уже не было молний, не гремели раскаты грома. Дворец погрузился в сон. Ребята шли из комнаты в комнату, прошли пустой зал, где совсем недавно гремел бал, кружились пары. И вскоре остановились перед стеной.

— Ну вот, Соня, мы вернулись. За этой стеной наша школа. Пошли.

Пётр взял за руку Соню, и они, сделав два шага, оказались на сцене актового зала. Сейчас никто не аплодировал, никто не кричал им «ура». Пустая сцена, тёмный зал и тишина.

— Как я устал! — сказал Ларин, садясь на пол.

— Хочешь шоколада? У меня есть.

«Чего только в твоём рюкзаке нет!» — подумал Ларин.

Соня зашелестела фольгой шоколада и подала плитку Ларину. Они сидели и грызли шоколад, уставшие, измученные тяжёлым путешествием и довольные лишь тем, что смогли вернуться назад.

ГЛАВА 16

Теперь он наш! — Белка тоже может пригодиться в рискованной игре. — Любимой заколке пришёл конец. — Барон приехал выяснить, кто круче. — Ледяные ворота. — Совет матери. — Снежинки не тают на ладони!

У ребят были смутные предчувствия, что их поход в потусторонний мир добром не закончится. Но они даже и представить себе не могли, какой скандал ожидает их в школе.

Людмила Афанасьевна Шмель топала ногами, сверкала глазами и кричала так громко, что даже на третьем этаже школы было слышно каждое слово. Элеонора Аркадьевна тоже не молчала, её противный голос гремел на весь коридор, пробиваясь сквозь кирпичные стены.

— Я, Ларин, поверила тебе, думала, ты стал на путь исправления и мы будем учиться дальше.

Пётр Ларин ничего не говорил, он стоял опустив голову, и мысли его были далеко. Они вертелись в голове так быстро, как белка в колесе. И как ни пыталась Людмила Афанасьевна прочесть их, ей это не удавалось.

— О чём ты всё время думаешь? — наконец обессилев, прошипела она.

Ларин пожал плечами:

— Я думаю, как исправиться в ближайшее время.

Директриса не ожидала такого ответа. Она предполагала, что мальчишка начнёт огрызаться, будет грубить ей, а он вдруг повёл себя неожиданно.