Ларин Петр и фабрика волшебства

Шубину хотелось рассказать Мамонтову о том, где сейчас их приятель, какими важными делами занимается, но он пообещал молчать. И, не найдя ничего лучшего, прошептал:

— Дмитрий, поверь мне, с Лариным всё в порядке. А больше я тебе ничего рассказать не могу.

— Но ведь я могила! — постучал себя кулаком в грудь Мамонтов.

— Всё, не приставай. Знаю, верю тебе, но я слово давал.

— Хорошо. А когда сможешь, расскажешь?

Шубин кивнул.

Когда дети разошлись по комнатам, Туманова заглянула к Шубину.

— Как ты думаешь, Пётр справится?

Артём передёрнул плечами:

— Если бы я знал, Соня. Но ведь с Ильёй Даниловичем и с Земфирой его не было, а значит, он пока до них не добрался, — сделал вывод Артём.

— Ну почему он такой?! — сказала девочка, вставая. — Ведь я бы ему помогла!

— Просто он решил не подвергать нас опасности. Да и что ни говори, Пётр очень развил свои способности и умеет теперь гораздо больше, чем мы.

— А тебе бы я посоветовала ходить в столовку. Ведь тебе это не запрещено. Ты сам отказался.

— Мне ребята еду приносят, сама же знаешь.

— Знаю. Ладно. Пока. Я пошла!

Шубин быстро разделся и юркнул под одеяло. Дверь комнаты он не запирал, потому что надеялся, в любой момент может вернуться Ларин. Артём заснул быстро, даже сам не заметил, как это случилось.

Ему приснился Ларин, они с ним расставляли шахматные фигуры на доске.

Вот они с Лариным на балконе и смотрят сверху на огромное шахматное поле. Чёрная королева как две капли воды похожа на Людмилу Афанасьевну Шмель, а король — на Изольду Германовну.

Вдруг фигуры начинают уменьшаться в размерах и пропадают.

Мальчик вскочил с кровати, и ему показалось, что он услышал голос Петра. Посреди комнаты стояла женщина с белым лицом, тёмными глазами и чёрными волосами. Артём даже сразу и не понял, что происходит, сон это или он видит женщину наяву. От незнакомки шло удивительное свечение, золотистотёплое, мягкое. Мальчик хотел спросить «кто вы?», «что вам надо?». Женщина прижала палец к губам и загадочно улыбнулась.

«Это сон, — решил Шубин, — какой-то загадочный сон».

Женщина опустила голову и тихо спросила:

— Здесь спал Ларин Пётр?

Артём кивнул. Женщина принялась поправлять постель, затем взбила подушку и аккуратно поставила.

— А где он сейчас? — спросила она мягким, певучим голосом.

— А вы кто? — немного осмелев, поинтересовался Артём.

— Скажи мне, где Пётр?

— Сейчас его здесь нет. Но я надеюсь, он скоро вернётся.

— Он уже не учится в этой школе? — прозвучал тихий вопрос.

— Нет, учится. Это меня родители скоро заберут.

— Зачем? — спросила женщина.

— Они так решили.

— А сам ты какое принял решение?

— Я бы с удовольствием здесь остался, у меня здесь друзья. Но здесь учиться стало невозможно.

— Почему? — поинтересовалась женщина и бережно прикоснулась рукой к Петиной подушке.

«Странная какая женщина… Где я её видел?» — как ни старался Артём, не мог вспомнить.

— Так ты говоришь, учиться здесь стало плохо? — Мальчик кивнул. — Жаль, — сказала незнакомка и улыбнулась тихой, загадочной улыбкой.

— Вы, наверное, знаете что-то такое, что мне неизвестно?

— Кое-что знаю. Но и тебе, и другим детям скоро все станет известно, — женщина разжала кулак, на её ладони тускло сверкнул серебряный диск величиной с крупную монету. Она взглянула на него, опять улыбнулась: — Значит, ты не знаешь, куда ушёл Пётр Ларин, или не хочешь мне говорить?

Шубин вздохнул и промолчал.

— Понимаю. Тебе доверили тайну, и ты никому её не раскроешь? Так? — спросила женщина.

Да.

Серебряный диск, тускло сверкнув, упал на кровать Петра.

— Спи. Сладких тебе снов. Ты верный друг.

Незнакомка бесшумно покинула комнату.

«Точно помню, что уже видел её! Эти глаза, губы, высокий лоб и тёмные волосы. Даже голос до боли знакомый…» — напрягал свою память Артём.

«Твой ход, — услышал Артём голос Ларина. — Опять ты долго думаешь! Я успел на подоконнике посидеть, а ты всё не знаешь, куда пешку двигать».

«Сейчас, погоди…» — Шубин посмотрел на доску.

Ларин сделал два хода, а он всего лишь один. Пальцы его сжимали пешку, и он не знал, вернуть её на чёрную клетку или поставить на белую.

«Значит, это всё-таки сон!» — разочарованно решил Артём.

Один ледяной коридор переходил в другой. Кромешная тьма сменялась призрачным фосфорическим светом. Когда удавалось краем глаза взглянуть на циферблат часов, сердце Петра Ларина сжималось: стрелки, обычно двигающиеся справа налево, вертелись в обратную сторону. Иногда они замирали на месте, затем дёргались и вновь вертелись в обратном порядке.

«Наверное, я попадаю в какие-то временные провалы, где время вообще останавливается и не движется ни вперёд, ни назад», — думал он.