Ларин Петр и машина времени

Ситников, очевидно, не терял времени даром. Он разложил перед Петром несколько газет, названия которых Петру ничего не говорили. Это были какие-то малоформатные бульварные газетёнки, появившиеся в большом количестве в конце девяностых годов. Страницы их пестрели изображениями обнажённых красавиц и леденящими душу кровавыми заголовками вроде «Сумасшедшая бабушка в беспамятстве забила гвоздь в голову внучки».

— Когда я увидел, что здесь происходит, то решил, что сошёл с ума, — задумчиво начал Ситников. — Но потом мне стало понятно, что бред не может быть таким очевидным и правдоподобным. И отправился искать старые газеты. В библиотеке на меня служительница посмотрела так, как будто я пришёл её убивать. Потом она разговорилась и сказала, что уже около года там не было ни одного посетителя. Разумеется, она позволила мне взять газеты с собой.

Пётр открыл газету «Утро» за март 1994 года. На последней странице он увидел плохонький портретик своего дяди и убористый заголовок: «Недавно ставший популярным автор молодой российской фэнтэзи найден мёртвым в собственном доме(>.

Пётр закусил губу: «ставший популярным автор…». Значит, его недавнее путешествие в прошлое не пропало даром и ему удалось переписать заново кое-какие события, заставившие выпускника школы Спасакукоцкого обрести некоторую веру в себя и всерьёз отнестись к своим литературным опытам. Значит, вчерашнее утро в доме погружённого в себя предпринимателя, отдающего писанине всё свободное время, и его супруги, энергичного модного дизайнера, было не сном; значит, семье Спасаку-коцких была уготована вполне сносная и насыщенная жизнь? Но всё рухнуло, оказалось, что увиденное Петром накануне было лишь одной из моделей возможной судьбы Спасакукоцких, а Пётр своим небрежением к законам судьбы обрёк их на совсем иное.

Он растерянно поднял глаза на Ситникова:

— Но как это случилось, Ситников? Ведь Питер превратился в какой-то апокалипсис…

— Да, на апокалипсис похоже. Наверно, он именно таким и предполагался во времена Откровения, — мрачно пошутил Ситников.

Леонардо жалобно заскулил, угодив под струю воды, льющуюся с потолка.

— Ох, Лео, прости, забыл я о тебе! — спохватился инженер-химик.

Он стал копаться в валяющемся под столом мусоре, затем достал оттуда корзинку с подстилкой и устроил там собаку. Пётр нервно листал принесённые газеты, разыскивая заметки, сообщающие подробности о том, как молодой писатель был найден с пулевым ранением в голову, оказавшимся смертельным.

— Ситников, что это всё значит? — спросил он уже более твёрдо.

Ситников поднял с пола раздавленную компьютерную дискету, вытащил из кармана стержень и на грязной наклейке стал рисовать прямую линию, в одной из точек разделившуюся пополам и продолжившуюся как две параллельные прямые.

— По-видимому, пространственно-временная последовательность разрушилась в своём нормальном виде и образовалась новая гиперпространственная реальность.

Пётр раздражённо дёрнул плечами. Иногда Ситникову просто не хватало слов, чтобы изъясниться нормальным языком.

— Видишь, Пётр, я тебе всё нарисовал. Вот прямая линия, так? Так можно показать нашу историю. В начале — 1977 год, посередине — наш 2002 год, дальше — будущее. И вот временная линия где-то в прошлом резко ответвляется и, проходя параллельно, создаёт свой 2002 год. В этом году происходит совсем другая реальность и другие события.

— Но почему?

Инженер бросился к куртке, которую, сняв у дверей, он кинул на груду хлама.

— Думаю, Пётр, о самом главном ты уже догадался сам. О том, что всё произошло не без твоего участия. Сейчас я только объясню тебе, как. Узнаёшь? — Крохотная вещичка, выуженная Ситниковым из куртки, оказалась небольшим пакетиком из твёрдой глянцевой бумаги, в которую продавщица опустила приобретённый Петром футлярчик с чипом. — Тебе не кажется, что эта вещь куплена тобой? Я нашёл это в машине времени вместе с набалдашником трости. Видишь — обломок трости, львиная голова с отбитым ухом. Как ты думаешь, кому эта трость могла принадлежать? Но я нашёл кое-что поинтереснее…

Ситников протянул Петру крохотную смятую бумажку. Это оказался чек некоего бюро услуг…

— Человек, который опирался на сломанную трость, оказался сообразителен. Он подумал о том, что в нашем времени — в том времени, в котором мы с тобой были не так давно, — этот чип окажется совершенно бесполезным. Ведь просто игрушкой оказалась бы обычная дискета, не говоря о лазерном чипе. И обладатель этой трости решил, что гора бумаги, на которую он вывел собранную в чипе информацию, принесёт в его прошлом куда больше пользы. Это чек бюро полиграфических услуг, куда наш знакомец заехал по дороге в прошлое, чтобы перенести на обычную бумагу всю текстовую информацию.

— Но ведь это набалдашник трости Зайченко, старого Зайченко, того ужасного опустившегося типа, что стоял возле кафе, поджидая своего внучка, от которого мы так ловко отцепили мою… дочь.