Ласка сумрака

– Прежде чем говорить такое, я бы хорошо подумал, при ком говорю, – сказал Рис. В его голосе не было вызова, просто констатация.

Шалфей отмахнулся тонкой ручкой.

– Вам нужно лекарство для зеленого рыцаря. Единственное лекарство – здесь. Нисевин пришлось возлечь со мной, чтобы наложить чары. Андаис согласилась, что зеленый рыцарь должен быть исцелен любой ценой.

Я покачала головой.

– Нет-нет, никакого соития, только не с тобой.

Шалфей подлетел повыше.

– Значит, твой рыцарь останется евнухом.

Я снова покачала головой:

– Посмотрим. – Я чувствовала первые признаки гнева. Я не часто злюсь. При дворах злость – это роскошь, которую могут себе позволить только самые могущественные. Я таким могуществом прежде не обладала. Может, и сейчас не обладаю, но мы это проверим.

– Дойл, свяжись с королевой Нисевин. Нам нужно побеседовать. – Гнев испарился из моего голоса.

Шалфей подлетел так близко, что ветер от его крыльев овевал мое лицо.

– Иного способа нет, принцесса. Лекарство от этого проклятия было дано и не может быть дано дважды.

Я одарила его выразительным взглядом.

– Я не закуска для любого желающего, человечек. Я – Принцесса Плоти и наследница Неблагого трона. И не буду вести себя как шлюха по прихоти Нисевин.

– Только по прихоти Андаис, – съязвил Шалфей.

Я шагнула вперед, едва не решившись его шлепнуть, но я боялась не рассчитать удар, а ударить слишком сильно я не хотела. Не в сердцах, не случайно. Нет, если я прибью Шалфея – то только намеренно.

– Дойл, свяжись с Нисевин. Сейчас же.

Он не спорил, просто вышел в спальню. Я пошла за ним следом, а за мной потянулись остальные. Шалфей трещал без умолку.

– Что ты станешь делать, принцесса? Что вы можете сделать? Неужели единственная ночь со мной – такая уж высокая цена за возвращенное мужество твоего зеленого рыцаря?

Я не обращала внимания.

Когда я вошла в спальню, Нисевин уже показалась в зеркале. Сегодня она была в черном платье, совершенно прозрачном, так что ее бледное тело светилось сквозь темную ткань. Черные блестки там и тут мерцали на вороте и на рукавах. Белые волосы свободно спадали вниз. Они доходили едва ли не до щиколоток, но были такими тонкими и выглядели так странно, словно это были вовсе и не волосы. Единственное сравнение, пришедшее мне на ум, – паутинки, развевающиеся на ветру. Светлые крылья обрамляли ее белой декорацией. Три ее фрейлины стояли за троном, но одеты были все только в коротенькие шелковые халатики, словно их подняли с постелей. Халатики, как прежде платья, соответствовали цвету крыльев: розово-алый, нарциссово-желтый и ирисно-лиловый. Распущенные волосы выглядели спутанными после сна, как и должны выглядеть волосы в таком случае.

Белая мышь в драгоценном ошейнике снова сидела у ее ног. То, что Нисевин не надела ни короны, ни украшений, ясно говорило о том, как она торопилась ответить на наш вызов.

– Чем я заслужила столь неожиданную честь, принцесса Мередит? – несколько раздраженно поинтересовалась она. Похоже, мы подняли из постелей весь ее двор.

– Королева Нисевин, ты обещала мне лекарство для Галена, если я накормлю твоего слугу. Я выполнила свою часть сделки, но ты не выполнила свою.

Он села прямее, скрестив лодыжки и положив руки на колени.

– Шалфей не дал тебе лекарство? – Она казалась по-настоящему удивленной.

– Нет, – сказала я.

Взгляд маленькой королевы оторвался от моего лица и нашел человечка, который уселся в ее поле зрения – на край комода.

– В чем дело, Шалфей?

– Она отвергла лекарство, – ответил он и развел руками, будто говоря: я сделал все, что мог.

Нисевин вернулась ко мне.

– Это правда?

– Ты действительно ждала, что я пущу его в свою постель?

– Он чудесный любовник, принцесса.

– Для вашего роста – может быть. Но для моего это выглядит немного смешно.

– Не на что глянуть, я бы сказал, – внес свою лепту Рис.

Я метнула на него тяжелый взгляд. Он пожал плечами, почти извиняясь, и снова повернулся к зеркалу.

– Если единственная проблема – рост, то делу можно помочь, – заявила Нисевин.

– Ваше величество! – взвился Шалфей. – Я не думаю, что это разумно. Торжественную клятву не раскрывать наш секрет дала только Мередит!

– Ну так пусть они все поклянутся.

Я покачала головой.

– Мы не станем клясться. Если ты сейчас же не дашь мне лекарство для моего рыцаря, я назову тебя клятвопреступницей. У клятвопреступников не бывает долгого политического века среди фейри.

– Лекарство перед тобой, принцесса. Не моя вина, что не хочешь его взять.

Я шагнула к зеркалу.

– Секс дороже ценится, чем донорство, и ты это отлично знаешь, Нисевин.

Ее личико, кажется, заострилось еще больше, светлые глаза заискрились от гнева.

– Ты забываешься, Мередит, опуская мой титул.

– Нет, это ты забываешься, Нисевин. Ты сохраняешь свой титул только по милости Андаис, и тебе это известно. Я провозглашу тебя клятвопреступницей перед лицом моей тети, если лекарство для Галена не будет доставлено тотчас же.

– Я не позволю гневу свернуть меня с пути, как бы ты меня ни дразнила, Мередит, – сверкнула глазами Нисевин. – Объяви себя, Шалфей.

– Моя королева, вряд ли это разумно…