Ласковое противостояние султану

Его другая рука присоединилась к первой, накрывая ладонь девушки.

- Вот в этом ты и ошибаешься.

- Прошу прощения? - Жаки широко раскрыла рот от удивления. Какое бы страдание она ни испытывала, девушка знала, что Асим - человек слова. Даже в последний вечер, когда ее сердце разрезали на кровоточащие кусочки, она видела его сожаление. Мужчина не хотел ранить ее.

Его напряженное лицо казалось твердым, как камень джазирской цитадели. Лишь дважды пульсирующая венка на шее предала его.

- Асим? - Она привыкла, что он держал все под контролем, управляясь с любой ситуацией, даже с вопросом избавления от нежелательной любовницы.

Сейчас он не выглядел так, будто все под контролем.

- Я был не до конца честен с тобой. - Его слова звучали как гул, заставляя ее наклониться ближе, пока их головы чуть не соприкоснулись. - Я убеждал себя, что это так. Я даже каким-то странным образом гордился собой, заставив нас принять жестокую правду, что мы не можем быть вместе. Что сумел сказать это вслух.

Ее ноздри раздувались, она глубоко дышала, а его закрытые глаза подрагивали. Когда мужчина открыл их, Жаки прочла во взгляде что-то такое, чего не видела раньше. Это удерживало ее так же сильно, как и его руки.

Что-то в груди словно перевернулось. Ее сердце?

- Я боялся, Жаклин. Боялся столкнуться с правдой, к которой не был готов. - Он тяжело сглотнул.

Девушка наблюдала, как напряглось его горло, и пыталась понять, что же сделало его таким уязвимым.

Его загорелая рука потянулась, чтобы погладить девушку по щеке, и на этот раз она сглотнула, почувствовав, как от этой ласки пробудились ощущения, которых она, казалось, больше не сможет испытать. Горячие слезы заполнили ее глаза, и девушка боролась с тем, чтобы губы не начали дрожать.

- Дорогая. - Он словно говорил для нее одной. - Можешь ли ты простить меня? Всю свою жизнь я был убежден, что любви не существует - по крайней мере, для меня. Я был трусом, напуганный тем, что почувствовал к тебе. Я не понимал, что уже полюбил тебя.

Жаки ошеломленно вздохнула:

- Ты меня любишь? - Ее сердце почти остановилось, затем бешено застучало. Девушка попыталась откинуться назад, чтобы переварить это, но его рука скользнула к задней части ее шеи, такая теплая и властная, притягивая ее к нему.

- Я не заслуживаю тебя, особенно после того, что причинил нам обоим такую боль. - Он вздохнул, его грудь могущественно приподнялась. - Но я люблю тебя, Жаклин Флэтчер. Мне понадобилось меньше суток после твоего отъезда, чтобы осознать свою роковую ошибку. Я гнал тебя прочь не потому, что мне все равно, но потому, что ты слишком дорога мне. Я был слишком труслив, чтобы это признать.

Жаки моргнула. Теперь она понимала выражение его лица. Оно было ясным и открытым. Свет, который она в нем увидела, сиял, словно маяк в тумане, которым девушка была окутана с того момента, как покинула Асима.

- Я восхищаюсь тобой, habibti. Я очарован тобой, ты привлекаешь меня больше, чем кто-либо прежде

- а женщин у меня было, признаться, немало.

Он сделал жест рукой, словно отмахиваясь от них.

- Я забочусь о тебе. Твое счастье для меня важнее, чем мое собственное. Я никогда не чувствовал подобного к женщине, но я желаю тебе только хорошего. Я хочу провести жизнь, заботясь о тебе и строя нашу совместную жизнь. Если бы я не повел себя как трус в Асаде, я бы признал это еще тогда. - Он покачал головой. - Но я был слишком поглощен мыслью, что могу контролировать свои чувства, даже не подозревая, что уже много недель люблю тебя.

- Правда? - Жаки была поражена, жадно слушая его.

- Как минимум с той ночи, когда ты надела то серебряное платье. - Его глаза блестели с теплотой, которая пронзила ее с головы до ног. - Я считал, что соблазняю тебя, но на самом деле твои невинность, честность и мужество все это время соблазняли меня. - Он улыбнулся. - Или это случилось еще раньше. Я все время о тебе думал.

Жаки твердила себе, что мечты не могут так просто сбываться.

- Но я вовсе не похожа на женщину твоей мечты. Я не аристократка и не…

- Ты женщина, которую я хочу, Жаклин. Ни один список не сравнится с тобой.

- Но что насчет твоих родителей? Ты же сказал…

Асим покачал головой:

- Я много чего сказал. Многое из этого - полная чушь. Как я мог бояться того, что между нами? Мы не мои родители. Ты сильная, смелая и верная, а я… - Он пожал своими широкими плечами. - Я полагаюсь на тебя, чтобы ты научила меня любить.

Жаки накрыла его руку своей, ее сердце было переполнено.

- Ты уже эксперт в этом, Асим. Твоей любви к Самире и бабушке достаточно, чтобы убедиться в этом.

- Это значит, ты принимаешь меня? Ты меня прощаешь?

Его голос, больше похожий на шепот, она словно ощутила на своей коже.

- Асим! Ты спрашиваешь меня о том, о чем я думаю? Здесь, на углу улицы в Мельбурне?

- Почему бы и нет? Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я встал на одно колено. У вас это так делается? Его стул начал было двигаться по направлению к тротуару, и Жаки рванулась вперед, схватив его за обе руки: