Ласточка на запястье

Снег бился в окна машины. Свет фонарей проскальзывал по лежавшей на переднем сиденье девушке. Егор уверенно вёл машину, изредка бросая скорбные взгляды в сторону своей пленницы. На кочке машина подпрыгнула, и голова девушки отодвинулась ближе к окну. Чёрная длинная чёлка прикрыла закрытые глаза. Обессиленные руки плетьми лежали на коленках. Бездушная, сломленная, но всё ещё не принадлежавшая ему.

Егор резко свернул, выезжая на главную улицу. Мимо мчались машины. Метель с каждой минутой, казалось, лишь нарастала. Проехав ещё минут десять, машина, наконец, снова заворачивает и уже останавливается возле здания больницы. Егор открывает дверь и выходит на улицу. В машину залетает ворох снежинок. Обойдя машину, мужчина открывает дверь переднего сиденья и аккуратно берёт Зою на руки. По бледному лицу девушки скатывается одинокая слеза. Падает на его куртку. Захлопнув дверь, Крылов несёт её в приёмное отделение. Медсестра вскакивает, заметив их, бросается к Зое, проверяя пульс.

— Её ударили по голове. — безразлично поясняет мужчина.

Медсестра кивает и жестом требует пройти за ней. Зоя тихо застонала, когда её опустили на кушетку, но глаза не открыла.

— Я принесу её вещи. — предупредил он и ушёл.

В ту ночь в больницу Егор больше не вернулся.

Отец Кирилла снова постучал в дверь, но хозяин квартиры явно не спешил открывать её. Сильно шуметь в такое время на лестничной клетке было нельзя, и Костянов просто уже не знал, что и делать. Ангелина сидела на ступенях, облокотившись головой о холодную стену подъезда. Гриша ходил из стороны в сторону, дожидаясь, когда придёт Кирилл. Тот, впрочем, не заставил себя долго ждать. Быстро забравшись по лестнице, парень крикнул:

— Во дворе нет его машины!

— Тише ты! — зашипел Костянов. — Как это нет?

— А вот так это нет!

— Уверен? — Гриша взглянул на друга из-за перил.

— Уверен! — кивнул тот, переводя взгляд на отца. — Что делать будем? Это наверняка не просто так! Куда он повёз её посреди ночи?

Костянов старший вытащил телефон, желая незамедлительно позвонить своему напарнику. Дело принимало серьёзный оборот, который совершенно ему не нравился. Только мужчина хотел набрать номер товарища, как на экране высветилось:

«Жена»

— Минуту. — угрюмо буркнул Костянов, принимая вызов и прикладывая телефон к уху: — Да, милая?

В трубке раздался нервный женский голос, прерываемый хлюпаньем носа. Мама Кирилла явно плакала и не особо пыталась это скрыть.

— Зою вашу в больницу привезли. — сообщила она. — Её родителям я уже позвонила. Чёртовые выходные! Всегда что-то случается именно в мою смену!

— Что с ней? — не скрывая волнения спросил он.

Гриша, Кирилл и Ангелина напряглись, во все глаза уставившись на Костянова. Тот долго молчал, слушая и кивая самому себе. Дорофеева нащупала руку Гриши и сильнее сжала её. Наконец, попросив жену держать его в курсе событий, мужчина сбросил вызов и обеспокоенно взглянул на ожидающих новостей ребят.

— Зоя попала в больницу. Сотрясение.

— Это он сделал! — прошептала Ангелина, закрывая глаза руками. — Олег же говорил нам.

— Сейчас уже поздно что-то решать. — потирая глаза, ответил Костянов. — Завтра твоего брата допросят, думаю, к Зое наведаться тоже стоит. Попрошу взять у неё показания в следствие последних событий. Сейчас нужно идти домой. Я отвезу вас.

Все без лишних раздумий согласились, хотя, по правде говоря, спать после всего уже не хотелось. Уже дома Кирилл, придя в комнату, со злости смахнул со стола настольную лампу, обещая себе, что если встретит Егора Александровича, то придушит его собственными руками. Ненависть разгоралась в его душе с такой силой, что казалось, Кирилл уже никогда не сможет быть спокоен. Пытаясь привести себя в чувства, парень открыл форточку, запуская холодный воздух в комнату. Из-за метели был виден лишь тусклый свет в некоторых окнах. Всё остальное будто было покрыто белоснежным покровом.

«Тебе тоже не спится?» — высветилось на экране сообщение от Гриши.

Кирилл, закутавшись в плед, чтобы не замёрзнуть, взял телефон и, зайдя в переписку, ответил:

«Как тут можно уснуть?»

«Ангелина заперлась в туалете и плачет»

«Когда этого придурка посадят, свозим их аквапарк?»

«А тебя отпустят? Что, кстати, с работой?»

«Ещё пока в больнице лежал, написал начальнику, что ухожу. Отпустили без отработки. Заявление написал уже давно»

«Что теперь будешь делать?»

«Пойду в полицию служить. Туда как раз после одиннадцатого берут»

«Хорошо, что она жива… Не думал, что столько психов в одном нашем городе»

«Как раз-таки встретить психа в маленьком городе более вероятно»

Утром, когда Зоя только пришла в себя, в палату вошёл следователь. Он не стал её долго мучить, видя тяжелое состояние, так что задавал вопросы кратко и по делу. Зоя же отвечала развёрнуто, стараясь рассказывать всё как можно более детально, обходя при этом личные темы. Говорить о все ещё любимом Егоре было тяжело. Она словно предавала его, хоть и понимала, что это далеко не так. Зоя была уверена, что поступает правильно, но несмотря на это, тяжесть в её груди не спадала, а лишь возрастала.