Ласточка смерти

Виола по-прежнему улыбалась, и за ее улыбкой нельзя было прочесть, приятно ли ей присутствие двух телохранителей в доме или же она это осуждает. Все это будет ясно немного позже, а сейчас…

— Пойдемте, я покажу вам комнату Гарика. — Виола повернулась и стала подниматься по лестнице. Я послушно пошла за ней. Она обернулась, взглядом остановила Стаса, из чего я сделала вывод, что ей необходимо поговорить со мной наедине.

Комната Гарика была обычной детской, если не считать тех атрибутов, которые встречаются только у очень богатых людей. А игрушек здесь каких только не было! Меня трудно чем-то удивить, но не знаю, кем бы я выросла, если бы у меня в детстве было такое изобилие.

— Присаживайтесь, Женя. — Виола указала мне на цветной пуфик, куда я с ходу и опустилась. Сидеть было не очень удобно: пуфик был рассчитан на рост трех-пятилетнего ребенка, и мои колени поднялись чуть ли не до уровня ушей. Я улыбнулась комичной ситуации, но смолчала. — Расскажите мне о себе, — попросила Виола.

Я в общих чертах рассказала о буднях Ворошиловки, о дальнейшей службе, о неудачном опыте переводчицы — в общем, не стала особо ничего скрывать, но и не сочла нужным подробно распространяться о своих занятиях.

— Теперь вот работаю частным телохранителем, — закончила я и добавила: — Ребенка берусь охранять впервые.

Виола улыбнулась. На этот раз искренне.

— Ничего страшного. Маленький ребенок очень предсказуем, а его желания настолько естественны, что ошибиться практически невозможно. К тому же я всегда буду с вами. Оставлять Гарика только на ваше попечение я не стану. Но, сами понимаете, в наше время случается всякое. Детей воруют, чтобы получить выкуп с родителей, а мы сейчас остались без папиных связей. И я боюсь. — Последние слова она произнесла тоном ниже, и мне показалось, что ее голос дрогнул. Наверное, ей действительно было чего бояться. Вот только чего?

— Попробуйте описать ваши страхи, — невозмутимо откликнулась я. — Постарайтесь не преувеличивать опасность. Конечно, теоретически любого ребенка из богатой семьи могут украсть. Но на практике это происходит очень редко: у нас в Тарасове нет преступников такой квалификации. Ведь ребенка нужно не только украсть, но и суметь стребовать с родителей деньги. А это, поверьте мне, не так просто. — Мне показалось, что я говорила очень убедительно, но Виола слушала меня как завороженная. Может, я что-то объяснила не так?

— Расскажите мне подробнее, как все начинается, — попросила она.

— Что начинается? — Я не поняла.

— Ну, как определить, что моего сына решили украсть? — Виола смотрела на меня умоляющими глазами.

— Никак, пока это действительно не случится. Просто нужно быть всегда начеку, а это уже мои обязанности.

— А как вы это делаете?

— Подробности вам придется очень долго слушать, да и вряд ли вам они когда-нибудь пригодятся. У вас есть черный пояс по карате?

Виола отрицательно покачала головой.

— А у меня есть. И есть еще много чего из того арсенала, который сможет сохранить жизнь не только вашему сыну, но и вам.

Виола покосилась на выпирающую из-под рубашки кобуру и согласно закивала. Видимо, результаты собеседования ее устроили.

— Когда вы приступите к работе?

— Когда скажете. — «Помирать, так с музыкой», — подумала я.

— Тогда завтра в десять, — решила она. — Мы хотим сходить в летнее кафе. Это недалеко. Будем мы с Гариком, Денис с Сергеем, вы и больше никого.

— Хорошо, я буду готова, — пообещала я и поднялась.

— Пойдемте, я вас провожу. — Виола поставила Гарика на пол, заняла его игрушкой и двинулась к выходу.

Внизу, в холле, мирно беседовали Стас и Сергей. Видимо, Стас произвел на телохранителя лучшее впечатление, чем я. Они беззаботно болтали и посмеивались.

— Ну как, все состоялось? — улыбнулся Стас.

Я послала ему уничтожающий взгляд и направилась к выходу.

— До завтра, — сказала я Виоле и открыла входную дверь.

* * *

Утро выдалось что надо: на ярко-синем небе — ни облачка, солнце яркое, но ласковое — как раз то, что нужно для полного счастья или прогулки в летнее кафе. Но настроение у меня с утра было не очень: сегодня первый день моей работы на Гончарову… Ну не лежит у меня душа охранять ее отпрыска. Мальчишке ничего ровным счетом не грозит. И почему я должна тратить на него такой чудесный день только из-за мамочкиных опасений?

Виола, сюсюкая, собрала Гарика, прикрикнула на Дениса, чтобы тот быстрее вылезал из ванной, мило улыбнулась Сергею и забеспокоилась, осматривая себя в зеркале.

— Нужно убрать волосы, а то Гарик все равно мне их растреплет, — не обращаясь ни к кому, проговорила она.

Сказано — сделано. Волосы были собраны в пышный хвост, который увенчала дорогая заколка.

— Вот так-то лучше, — проговорила она.

Я критически осмотрела свои джинсы и пришла к выводу, что для такой прогулки они в самый раз. Если Виола заставит меня нянчиться с Гариком, можно не опасаться за внешний вид: пятна на джинсах смотрятся если не стильно, то, по крайней мере, естественно.