Ласточка улетела (Лидия Базанова)

Ша-гом, ша-гом, по ов-ра-гам,
Стро-ем, стро-ем, друг за дру-гом,
Бы-стро, ско-ро и про-вор-но
Мы идем впе-ред упор-но!

Слова не имели никакого значения: главное, выкрикивать погромче. Оценка по поведению после такого «марш-марш-тра-та-та» сползала самое малое на балл, а то и на два. Можно было жить дальше!

Как ни старалась Лида испортить свою репутацию, а школу окончила все же очень хорошо. Конечно, в деревне не осталась – вот еще, надоело грязь месить! – а поехала в Калинин, поступила в текстильный техникум. Когда шла по городским улицам, тихонько вздыхала от избытка чувств и нетерпеливого ожидания: а вдруг сейчас выйдет навстречу отец?…

Скоро узнала: не выйдет, сложил голову неведомо где, по чужим, все по чужим садам летая…

Потом Лида начала потихоньку забывать его: городская жизнь была та-акая интересная! Кино можно было смотреть хоть каждый день – кино Лида обожала. Вместе с подружкой Аней Ильиной не поедят, но билеты на самые дешевые места в первом ряду купят и сидят, схватившись за руки и хлюпая носиками в особо чувствительных местах – это если кино про любовь. Особенно нравились фильмы, где Он спасал Ее от неминучей погибели и увозил на быстром коне… в эти, как их? Джунгли? В пампасы? Ну, куда-нибудь туда. Героические фильмы, впрочем, они тоже любили. Горланили вовсю:

– Наши! Красные! Бей белых гадов!

Техникум девочки окончили в сорок первом. Собирались ехать по распределению в Армавир Краснодарского края, а тут – война. Всех выпускников и выпускниц распределили по текстильным предприятиям Калинина. Лида с Аней работали слесарями, но в октябре фашистские войска вплотную подступили к Калинину – пришлось уехать в Горбатов, что на Оке. Матушка Евдокия Ивановна вновь вышла замуж и жила с младшими детьми здесь.

Немного передохнув и отъевшись, Лида вдруг ощутила то же беспокойство, которое еще недавно вынуждало ее нахлобучивать летный шлем и маршировать по партам. Война идет! А она тут сидит, в горбатовской глуши! И принялись они с подружкой ездить в Горький, в военкомат – просились на фронт.

Лида неплохо знала немецкий, на нее сразу обратили внимание. Девушкам предложили учиться на радисток. Лида работала на знаменитом автозаводе и училась в разведшколе. В августе сорок второго девушки школу закончили, получили звание старших сержантов и были отправлены под Сталинград. Анну решили сразу забросить в тыл врага, однако связная провалилась, и ей пришлось вернуться. Лиде даже фронт не понадобилось переходить: девушек направили на переподготовку. Только спустя год, после выпуска из радиошколы, молодых разведчиц сбросили на парашютах в бобруйские леса, которые находились под контролем партизан.

Командиром отряда, в который им нужно было попасть, был Михаил Самсоник.

Фигура эта в истории белорусского партизанского движения замечательная. До начала войны работал председателем колхоза, ну а потом получил партийное задание: организовать партизанский отряд. Уже в 1942 году в отряде Самсоника были сто восемьдесят человек, и все, как на подбор, – дерзкие, бесстрашные. Командир и сам был человек редкостной отваги, не то воевал, не то играл в войну… Вот, например, как разбили партизаны Речицкий гарнизон фашистов.

Гарнизон был размещен в кирпичном здании школы на шоссейной магистрали Могилев – Кричев. Гарнизон охранял шоссе – в этом и состояла его задача.

Партизаны решили действовать двумя группами по полсотни человек. Самсоник со своей должен был атаковать школу, а комиссар Багров в случае чего – прийти на подмогу.

Группа Самсоника подошла к школе ночью. Смеху подобно – охраны не было, фашисты спали, накрепко закрывшись на засовы. Без шума никак не войти! Тогда Самсоник повязал на руку белую повязку – под вид тех, какие носили полицаи. Такую же повязку надел еще один партизан. И принялись колотить в двери, крича:

– Пан, открой! Партизаны полицию бьют!

Дверь распахнулась, начали выскакивать фашисты – их тут же сбивали пулями. Началась паника, осажденные стреляли в окна из пулеметов. Партизаны отошли. Но тут подступил комиссар со своим отрядом, и гарнизон был уничтожен.

Правда, партизаны не рассмотрели, что один из валявшихся в коридоре гитлеровцев был не убит, а тяжело ранен. Когда, забрав трофеи, оружие, боеприпасы, партизаны ушли в лес и в село снова вошли фашисты, они нашли раненого. Тот очнулся и рассказал, что ночью на них напали не партизаны, а полиция. Рассмотрел-таки белые повязки на рукавах! В результате сами же фашисты повесили семьдесят верных им полицейских из окрестных деревень, в том числе и начальника полиции.