Ласточки и амазонки

Ох уж эти туземцы! Какими бы дружелюбными они ни были, никогда не знаешь, чего от них ждать. Именно об этом и подумал Джон, узнав, который сейчас час, и потому в такой спешке помчался за молоком. Если мистер Диксон заявится в Холли-Хоув и спросит, что случилось и почему никто не явился забирать молоко, мать наверняка подумает, что с ними что-нибудь произошло. А ведь не случилось абсолютно ничего такого. Все в полном порядке. Джон отлично знал – мама рассчитывает, что благодаря ежедневным утренним визитам за молоком на ферму Диксонов она сможет ненавязчиво отслеживать, как дела у Ласточек. Мать знала, что Диксоны немедленно дадут ей знать, если никто не явится к ним утром с молочным бидоном. Вот в этом вся сущность туземцев: по-своему они тоже полезны, но иногда чересчур навязчивы. Они всегда держатся вместе, плетут огромную паутину слушков и шпионажа, сквозь которую так трудно проскользнуть любому честному пирату или открывателю новых земель.

– Я бы и сама давно уже сходила проверила, – продолжала между тем миссис Диксон, – если бы не была так занята делом.

«Что ж, – подумалось Джону, – это хорошо, что у туземцев всегда так много своих дел».

– И что с вами такое произошло? – вопрошала миссис Диксон, наливая в бидон молоко из большой крынки. – Вы что, так крепко спали, что даже забыли про завтрак?

– Я не забыл, – отозвался Роджер.

– Мы проспали, – ответил Джон. – Слишком поздно легли спать.

– Да уж я знаю, – кивнула миссис Диксон. – Когда мы отправлялись спать, мы видели свет на вашем острове, а было уже десять часов вечера, мы и сами-то припозднились вчера.

– Ну, мы улеглись еще позже, – сказал Роджер и собирался уже выложить все о том, как они захватили «Амазонку» и не спали до самого рассвета, но тут вспомнил – как раз вовремя, – что миссис Диксон все-таки туземка.

– Лучше поздно, чем никогда, – философски рассудила миссис Диксон. – Вот ваше молоко. И я кладу вам в корзинку дюжину яиц, ржаную буханку, сдобную булку и еще пшеничный кекс – его прислали вчера вечером из Холли-Хоув. Я надеюсь, что мисс Сьюзен и мисс Титти чувствуют себя хорошо.

«Мисс Сьюзен и мисс Титти!» Миссис Диксон не могла бы отчетливее обозначить, насколько глубока пропасть между туземной жизнью и жизнью настоящей! Подумать только – так назвать отважных боцмана и матроса!

– Очень хорошо, большое спасибо, – вежливо ответил капитан.

– Так вот, кекс я положу в корзинку поверх яиц, – продолжала объяснять миссис Диксон. – Он легкий и не должен их раздавить. Но я ума не приложу, куда вы положите хлеб – и ржаной, и белый…

– Я их понесу, – вызвался Роджер.

Когда они шли вниз по полю, у них было такое чувство, словно они только что пересекли морской залив по тонкому льду. Капитан нес в одной руке бидон с молоком, а в другой – корзинку. Роджер тащил в каждой руке по буханке. Мальчики видели, что над островом уже поднимается дымок от костра. К тому времени, как юнга и капитан пересекли озеро и вытащили «Ласточку» на берег в бухте Первой Высадки, Сьюзен уже вскипятила чайник и заварила чай и теперь ждала лишь, пока прибудут молоко и яйца.

Завтрак поглощали жадно, в полном молчании. Впрочем, он плавно перетек в обед.

– Все равно уже время обеденное, почему бы и нет? – заметила Сьюзен, и все согласились с ней, хотя уже доели яйца и принялись за хлеб с мармеладом. Джон вскрыл банку с пеммиканом.

– И почему туземцы никогда не едят пеммикан после хлеба с мармеладом? – недоумевал Роджер. – Это же очень вкусно. Можно, я намажу мармелад на пеммикан?

– Нельзя, – ответила Сьюзен.

– А почему нельзя? – спросил Роджер.

– Потому что тебе будет плохо, как на твой прошлый день рождения.

Роджер минутку поразмыслил, а потом решительно выдал:

– Я думаю, не будет.

– Все равно, не стоит и пробовать, – отрезала Сьюзен.

В тот день, как отметила матрос Титти, Сьюзен была в весьма туземном настроении. Быть может, приключения минувшей ночи повлияли на нее сильнее, чем на остальных Ласточек. А может быть, она просто не выспалась. Настроение боцмана проявлялось в том, что она не позволила Роджеру и Титти помчаться купаться буквально в ту же секунду, как они прикончили завтрак-обед, состоявший из остатков шоколада с миндалем и изюмом, яиц, хлеба с мармеладом, свежих бананов с дерева (Амазонки сорвали и съели только по две штучки, так что в грозди оставалось еще изрядно бананов), пшеничного кекса и чая. Да и стремление заставить всех немедленно вымыть за собой посуду было весьма в туземном духе. А когда посуда была вымыта, Сьюзен сказала, что нужно пришить пуговицы.

– И как ты ухитрился оторвать столько пуговиц, ума не приложу, – обратилась она к Роджеру.

– Ну, ты же заставила меня натянуть всякой одежки по две штуки, – объяснил Роджер, – вот они и поотрывались.