Ласточки летают низко

Лео взял жемчужину Пенелопы, а Анна – глаз Макиавелли.

Анна посмотрела в глаз, когда Лео направил жемчужину на себя.

– Потрясающе… – вырвалось у нее, – он мог одним глазом видеть все, что видела она.

Лео смотрел в жемчужину и видел себя. Но вот только это было не его отражение. Он видел себя, потому что глаз Отто, который Анна держала, был направлен на него.

– А она видела все, что видел он… – добавил Лео.

– Вот почему ты увидел рыб в жемчужине Пенелопы, когда посмотрел на нее, – догадалась Анна, – потому что Отто тогда смотрел на них.

Лео и Анна пришли к заключению о том, что и жемчужина, и стеклянные глаз – два глаза, каждый из которых показывает то, что видит другой.

– И зачем им это понадобилось? – не понимал Лео.

Оба задумались, но Анне неожиданно пришла сумасшедшая, но красивая идея.

– Помнишь, что Отто сказал перед смертью, когда речь шла о недостатке его дара?

При мысли о даре Отто Лео до сих пор передергивало. Ему было противно представлять, как каждая клеточка твоего тела может производить на свет отравляющий яд, покрывая им все твое тело и мгновенно разъедая все, что к нему прикасается.

– Он сказал, что не может быть с тем, кого любит… – ответил Лео.

К выводам Лео пришел уже после того, как произнес эту фразу в слух.

– О, Спасители… Анна…

– И я о том же! – Анна обрадовалась, что Лео тоже все понял.

– Эти двое… Пенелопа и Отто… Они…

– Любили друг друга – да…

Лео расслабился на стуле. Открытие, которое только что осенило его, шокировало, мягко говоря.

– Ничего себе… такое не в каждом кошмаре увидишь…

– Согласна, это весьма странные союз, но мы не имеем права осуждать этих людей за их чувства,– как-то печально сказала Анна.

Даже Лео теперь стало не по себе, что именно он стал причиной смерти этих людей, которые любили друг друга. С Кавалли он хотел расправиться, чтобы узнать имя своего главного врага, и он узнал это. Что до Дильтей и Макиавелли, он просто напал на них и убил, чтобы те не убили его раньше.

В последнее время Лео все чаще и чаще терзается вопросом собственной жестокости и бесчеловечности.

– Но, Анна, ты только подумай… Она – полная дама, немолодая, но не настолько стара, чтобы полюбить такого старика, как он… Отто еще можно понять. Для него Пенелопа была в самом соку…

– Лео! – Анну передернуло. – Как ты можешь так рассуждать?

– А что тут такого? Просто… не верится мне, что они могли любить друг друга…

Анна выхватила у него жемчужину Пенелопы и показала ему оба стеклянных глаза.

– Видишь это? Эти два глаза – главное доказательство того, что они были вместе. Не всегда внешность может поставить решающую точку. Возможно, в душе они оба чувствовали себя молодыми и безрассудными.

– Или просто были не в себе…

Анна устало закатила глаза.

– Если честно, то я подозревала нечто подобное, – призналась Анна, – дело в том, что на собраниях у Эриды они всегда вели себя не так, как мы все.

– Что ты хочешь этим сказать?

Лео вернулся к изучению двух стеклянных глаз.

– Ну, не знаю… это надо видеть. Понимаешь, при каком-то голосовании или выдвижении идеи, которую нужно было поддержать или отвергнуть, они всегда были заодно. Мнения Отто и Пенелопы могли противоречить, как мнению Кавалли или даже мнению Мора, но они никогда не противоречили друг другу, понимаешь? Эти двое всегда были за одно. Вместе против целого мира.

Лео было неприятно от мысли, что он узнал все это уже после того, как убил обоих.

– Только не говори мне, что тебе их жалко. Поздно говорить, что их не надо было убивать, когда уже все сделано.

– Нет, Лео, мы сделали все правильно. Я нисколько не отрекаюсь от своего решения, когда считала нужным избавиться от этих Семей. Дело в другом. Мы всегда знаем внешнюю сторону друг друга. Мы с тобой прекрасно знали, что из себя представляли Дильтей и Макиавелли, но до этого момента не догадывались о внутренней составляющей. Признайся, тебе бы и в голову не пришло, что они были влюблены друг в друга!

– Не буду лгать. Не приходило.

– Вот! Даже сейчас, во время войны, мы обсуждаем врагов с их внешней стороны, что они такие плохие, строят незаконный бизнес и прислуживают Семье Идо, которая хочет нас уничтожить. Но это тоже были люди, а не боссы в видеоиграх. У них была своя жизнь, свои интересы, молодость и чувства… Об этом мы никогда не задумываемся. Мы всегда лопочем о своих собственных чувствах…

Лео не понимал, к чему вела Анна, но ему все это не нравилось.

– Что ты имеешь в виду, говоря все это? – решил прямо спросить он.

Анна внимательно посмотрела на Лео. Она выдохнула, приготовившись вывести Лео в финал своих лабиринтов размышлений.

– Остался только Идо. И я хочу сказать, что у него в шкафу тоже могут быть скелеты.

– «Скелеты»? О чем это ты?

– Чувства, Лео, чувства.

Самому же Лео было глубоко наплевать на чувства Мора, его врага, который всем своим существом желает уничтожить его Семью и Семьи Анны и Ганса.

– Брось! – Лео были неприятны выводы Анны на этот счет, а потому он решил отшутиться. – Какие у Мора могут быть чувства?